Телефон, который замолчал на несколько секунд, зазвонил снова. За окном был четверг и мне полагалась находиться в офисе в это время.
– Выруби его, – пробурчал Мирон и перевернулся, увлекая за собой мою руку, а я вскрикнула от боли.
Он повернулся обратно, посмотрел на меня и медленно перевел взгляд на наручники. Потер глаза и переносицу свободной рукой, потянулся куда-то вниз, снова увлекая меня за собой. Когда он выпрямился, в его руках мелькнул маленький ключик, которым он отпустил мою руку на свободу. Я помассировала ноющее запястье и, заворачиваясь в одеяло, направилась к двери, где вместе с пальто и сапогами валялась моя сумка и издавала адские звуки.
– Слушаю, – ответила я, наконец.
– Виктория Андреевна, доброе утро, – услышала я голос своей секретарши. – У вас на сегодня назначена встреча с господином Колесниковым, а вас еще нет на месте. Я должна встречу подтвердить. Вы приедете сегодня?
Я взглянула на часы. Стрелки показывали 9:29.
– Да, – ответила я. – Я буду через три часа, подтверждай после обеда.
– Хорошо, я вас поняла. До свидания.
Я обернулась и посмотрела на него. Он лежал на боку, подперев голову рукой и согнув одну ногу, демонстрируя мне все свои достоинства. И его тело все еще хранило следы той ужасной ночи. Я не могла смотреть на него спокойно, поэтому подошла к кровати, распутала одеяло на себе и накинула на него. Теперь голой была я.
– Рекомендую одеться, – заметил Мирон.
Я смерила его таким холодным и презрительным взглядом, на который только была способна. Собирая с пола свое белье и одежду, я по кусочкам восстанавливала в памяти все события и боролась с последствиями неограниченного употребления крепкого алкоголя.
Я больше не хотела задавать ему вопросы, мне не нужно было выяснять отношения. Мне было страшно. Нет, его я не боялась. Я боялась себя и своих желаний. Нужно было называть вещи своими именами: он пьяный насиловал меня всю ночь, угрожая оружием, а я… А мне было так хорошо, как еще никогда даже с ним не было. Я оделась так быстро, как могла, и загадала: «Если он хоть словом, хоть взглядом, хоть касанием даст мне понять, что он такой, как прежде, я останусь».
Размечталась.
– Не заморачивайся насчет работы, Высоцкая, – произнес он, подняв с пола пачку сигарет и зажигалку. – Сейчас позвоню в твою контору и все улажу. Можешь ехать домой и выспаться нормально.