Марья безумно боялась, что, они сейчас сядут за стол, и весь флёр испарится. Будут жевать, мычать, смотреть время на айфонах в ожидании, когда эта нудная встреча закончится. Но вместо этого они проболтали три часа. Три часа смеха, взаимопонимания, интереса и смущённых улыбок Марьи. Оказалось, он тоже изучил её и вовремя вворачивал какие-то слова, понятные только ей. На секунду ей показалось, что они говорят на инопланетном языке, известном только им двоим. Она думала, может это всё вино? У неё ни в чём не было уверенности, кроме того, что она безумно хочет взять его за руку, нет! Чтобы он взял её за руку. Мозг настолько сфокусировался на этом желании, что неконтролируемо заставлял её совершать какие-то встречные действия, но контакта так и не происходило. Марье было так хорошо рядом с Александром, что она уже даже задумалась о том, что, чёрт с ним, эти отношения, этот секс, она хотела дружить с ним навсегда. Наверное, в такой ситуации без секса даже лучше?
И в этот момент Романов внезапно напомнил ей о том, что она вообще-то хотела посмотреть фотографии. Это был совершенный провал. Всё, что уже казалось ей свиданием, превратилось всё-таки в банальную рабочую встречу, где контрагенты просто хотели получше узнать друг друга. Марья эмоционально закивала, Александр попросил счёт, галантно отодвинул её стул и пригласил проследовать за ним. Они брели в студию в буквально соседнем подъезде на Лесной, и в принципе Марья даже радовалась, что они подружились.
– Только не пугайся, это моя студия-слеш-квартира, знаешь, хотелось максимально сократить расстояние от дома до офиса, – он засмеялся, а у Марьи открылись глаза. То есть, так может выйти, что они всё-таки не коллеги, а… нечто большее?
В «студии-слеш-квартире» было две комнаты. В одной из них – просторный офис с натянутыми фонами, светом, огромным рабочим столом с двумя большими «маками» и как бы гостевая зона – диван, телевизор с чудовищно-необъятной диагональю и журнальный столик с фотокнигами владельца жилища. Вторая комната была плотно скрыта дверью от посторонних глаз. Была в этом какая-то тайна.
Романов открыл для гостьи бутылку достаточно небюджетного шампанского и принялся рассказывать про свои фотографии. Мозг Марьи пытался просочиться под щель двери, скрывающей секреты хозяина. Они сидели на диване, болтали обо всём на свете, а он показывал ей свои лучшие фотографии. Насколько же он был талантлив. Она отпускала комментарии, рассказывала, что именно ей нравится в каждом кадре (она как бы тоже историю искусств не просто так пять лет изучала в университете), а он её как-то очень мило благодарил.