Но всё оказалось вовсе не так, как представлялось.
Приняв Владимира в своём кабинете, этот начальник, вежливо выслушав его, вдруг высказал странное суждение : зачем ему оказывать Владимиру эту помощь ? Он с легкостью сможет получить её сам у своего директора !
Как говорят, "хоть стой, хоть падай !". Вдадимиру ничего не оставалось, как молча уйти, что он и сделал. Этим всё здесь и закончилось.
Ну, а ещё некоторое время спустя, на входе его предприятия появидось новое объявление о приходе в продажу следующей автомашины.
Владимир даже не подумал, что прежнюю ужн получил он, и на эту тоже подал заявление.
К этому времени он уже занимал такое высокое положение, что верил в успех. Но не тут-то было ! Он получил отказ.
Теряясь в догадках о причине отказа, он влруг был приглашён к секретарше директора, с которой у него были особенные отношения.
Когда он пришёл в кабинет директора, она лично его приняла. Она объяснила ему, что протоколы заседания, на котором решалать судьба этой машины, лежат на столе, и он сможет с ними ознакомиться, а сама вышла.
Владимир посмотрел эти протоколы и понял, что у него нет никакой надежды. Машину присудили заместителю директора по науке, состязаться с которым, очевидно, он не мог.
Так стало ясно, что Владимиру там уже ничто не светило. Но он на этом не остановился, и пошёл другим путём
Ездили они на сельхозработы. Владимир любил опаздывать. И по дороге туда он добирался до места с ещё одним парнем. Он поделился с ним насчёт машины. И этот парень сказал ему обнадёживающе, чтобы он выбрал машину коричневого цвета – "шоколадку". Владимир выслушал это с горечью. Ведь ему уже ничто не светило.
Но не тут-то было ! Владимира осенило, и он воспользовался льготой отца, – персонального пенсионера.
Вот тут-то и побывал он и в Мариинском дворце, – Мэрии города, и в Смольном соборе, Горкрме Партии, а потом и в Москве, у тех, от кого это зависело, в результате чего ему посчастливилось получить разрешение, и именно выбрать то, о чём он не мог и мечтать : "шоколадку".
Когда потом он рассказывал об этом чудесном успехе, и рассказал, что не дал при оформлении никаких чаевых, его приятель очень его пристыдил.
Кстати о чаевых. У нас, советских, они были не приняты. Когда отца Владимира однажды спросили, отблагодарил ли он, он ответил утвердительно, – что – пожал руку. А богатая начальница жены Владимира тоже отблагодарила устроителей банкета, дав им трёшку. А ещё один ответил : "Как же ? Конечно ! Пожал ему руку !"