– Нет, – только и ответила директор.
Она встала в боевую стойку, готовая в любой момент дать отпор обезображенным людям. Но этого не пришлось делать – у нас за спиной хлопнула дверь. Мы с Маратовной обернулись. Дима. Наконец-то! Живой и невредимый. С вещами.
– Что стоите? – весело спросил он. – Кого ждете?
Поразительно, как Дима мог шутить в такой ситуации. Я понимала, что его веселость – напускная. Обычно он за ней прятался от проблем, как за ширмой.
Парень посмотрел на подростков, поморщился и сказал нам с Маратовной:
– Ну, что замерли? Пошлите к машине. Давайте уже уедем отсюда.
– К чертям собачьим! – сказала Маратовна, и мы побежали до машины.
Когда машина завелась, я мысленно похвалила себя, что вовремя заехала на заправку. Полный бак. Чувство было такое, будто мы выиграли джекпот!
В скором времени слова Димы о том, что в городе происходит что-то неладное, подтвердились. Мы проезжали мимо брошенных посреди улицы машин, горевших домов, разбитых витрин. Повсюду раздавались душераздирающие крики. Люди умирали. Люди убивали людей. Все еще живых. В надежде выжить. Они вопили, стонали, ревели. Хотелось зажать уши руками и не слышать этой чудовищной какофонии. Я крепче вцепилась в руль, оглядывая улицы. Повсюду кровь, смерть, слезы. Где же военные? Где полиция? Почему никто не спешит остановить это безумие?
Автомобили на ходу теряли управление, врезаясь друг в друга, в дома, и даже в людей, оставляя на асфальте темно-красные полосы. Одна машина чуть не влетела в нас – мне удалось уйти от нее вправо, заехав на тротуар. Повезло, что бордюр оказался невысоким, и что там не было людей. Машина пролетела мимо и врезалась в столб.
– Твою мать, что за сумасшествие? – воскликнул Дима.
Я притормозила.
– Что ты делаешь? – зарычала Маратовна. – Зачем останавливаешься?
– В аварии могли пострадать люди, – ответила я. – Может, им нужна помощь!
– Какая помощь?! Ты не видишь, что творится? – Дима выглядел не на шутку испуганным.
– Варя, всем людям не поможешь. Надо спасать себя. Поехали!
Я знала, что они правы. Я видела, что происходит. Но не могла до конца осознать весь масштаб трагедии. Слишком быстро все изменилось. Слишком страшно стало вокруг. Знакомый мир неожиданно показался чужим.
Я послушала своих коллег и нажала на педаль газа.
– Что будем делать дальше? Куда поедем? – спросила я.