– Протестные и политические петь нельзя – говорил он – поэтому мы и везем лирику, но я хочу, чтобы мы исполнили последней такую песню, чтобы она была как бы ни о чем, любовь и все такое, птички какие-то, но, чтобы все зрители поняли, что это песня про протест, про то, что надо менять власть, про перемены, понимаете? Чтобы интуитивно всем зрителям было ясно, о чем именно песня, но, чтобы цензоры, читая текст не могли ни к чему придраться. Я уже неделю пытаюсь придумать, пока никак, ерунда какая-то выходит, может у вас получиться?
Возможный текст этой песни, ребята и обсуждали весь оставшийся путь до гаража, занявший почти сорок минут, несмотря на то, что час пик в городе еще не наступил.
«Хайс» гремя, на выбоинах и колдобинах, давно требовавшей внимания подвеской въехал на территорию ГСК и свернул в свой ряд, и тут же Серега резко нажал на тормоза. Впереди, возле распахнутых настежь дверей одного из гаражей, стояли две машины, полиция и скорая. Стоящий возле служебной машины полицейский поднял руку и помахал призывным жестом, Сергей нажал на педаль газа, и машина медленно поехала в его сторону. Не доезжая до зеленых дверей, открытого гаражного бокса, они остановились, Серега опустил окно, ожидая полицейского. Тот отбросив в сторону сигаретный бычок, неторопливым шагом подошел к водительской двери, лычки на погонах говорили о его звании – сержант.
– Че здесь делаем? – строго спросил он, заглядывая в салон микроавтобуса и на секунду останавливая цепкий взгляд на каждом человеке, находящемся внутри.
– Здравствуйте – вежливо ответил барабанщик группы – едем в гараж, гаражный бокс номер сто девяносто шесть, он принадлежит мне, есть документы на него, показать?
– Че вас так много?
Серега не много замялся, и полицейский отступил на шаг, положив руку на короткоствольный автомат, висевший у него на плече.
– У нас музыкальная группа – быстро выпалил Славик с переднего пассажирского сиденья. – мы репетируем в гараже постоянно, через день почти, у нас скоро выступление во Владике, надо готовиться, чтобы не посрамить честь города – закончил он, широко улыбнувшись полицейскому. Славику часто казалось, что спецслужбы за ним следят и когда он увидел тормозящего их машину полицейского, в первые мгновения немного струхнул, но затем сумел взять себя в руки.