Детишки вяло ковырялись в соломе, в дальнем углу клетки. Кузнец лежал на полу, не подавая признаков жизни. Его жена потерянно бродила неподалёку, в тени крепостной стены.
– Как ее зовут? – тихо спросил Хаук.
– Елена, – шепнула Марен.
– Посмотри, как он, а я попробую с ней пообщаться.
Старуха кивнула и поспешила к клетке.
Хаук подошел к женщине, но она, погруженная в свои мысли, кажется его не замечала. Тогда он тихо позвал ее, стараясь не напугать:
– Вы ведь Елена?
Женщина вздрогнула, услышав свое имя и попятилась назад. Но увидев перед собой человека не похожего на солдата, остановилась.
– Я… вас знаю? – еле слышно спросила она. Женщина ослабела от голода и пребывала в прострации.
– Мое имя Хаук. Сегодня король передал этот замок и его земли в мои руки.
– Вот как? Значит владыка и в правду мертв? С трудом в это верю…
– Поверьте, все именно так.
– Значит, вы новый лорд?
– Верно. У меня есть предложение.
– Предложение, – Удивилась она? – А я подумала, что он бредит….
– Как он? – Хаук покосился на клетку.
– Слаб, подавлен, изранен, как и все мы, – пространно сообщила она.
– В таком случае, можно вас попросить об одолжении, сударыня? – тихо, почти ласково спросил он.
– Да? – безучастно кивнула она.
– Не могли бы вы взять детей и переселиться в одну из комнат замка?
Елена подняла глаза. Мужчина, стоявший перед ней, был вполне серьезен.
– Вы… не шутите?
Хаук повернулся к раскрасневшемуся от лестничной беготни Отису:
– У нас ведь есть где их разместить? – строго спросил он.
– Конечно милорд. Гостевые комнаты всегда свободны! – с готовностью подтвердил он.
– В таком случае, приказываю отмыть, переодеть, и накормить. Задача ясна?
– Да, милорд! Сделаю с радостью!
Хаук улыбнулся такому рвению, и спросил Елену:
– Как давно вы в клетке?
– Сложно сказать. Но нормально не кормили нас примерно две недели – припомнила она неуверенно.
– Понятно… Сейчас вас накормят. Но ешьте понемногу, и больше пейте, иначе кишки свернутся – предостерег Хаук.
Оставив растерянную Елену, молодой лорд поспешил к старухе. Она склонилась над телом Хорста и слушала как бьётся его сердце. Отвечая на безмолвный вопрос, Марен махнула рукой:
– Жить будет. Сильный мужчина, здоровое сердце. Заварю ему кое каких травок, через недельку-другую как новый будет.
– А дети?
– Что им сделается… Они переносят лишения куда легче. Поспят в тепле, покушают, да и забудут все. По ночам только вздрагивать будут. Но, ничего. Даст Бог – время все вылечит.