Настя включила телевизор и с надеждой полистала каналы. Слава Богу! Мультики нашлись! Егор, услышав веселую мультяшную музыку, вскоре приполз из коридора в зал, забрался на диван и затих. Из жилых комнат у них только зал, еще две комнаты недоделаны, без полов – два года назад родителям хватило денег только на «коробку» без окон и дверей, поэтому и пахали, как проклятые, хотелось доделать дом. Метель за окном тоже утихала. Настя смотрела, как в темноте, под фонарем за забором, искрились гладко прилизанные наметы снега, и на них оседали новые снежинки, косо и хладно падающие с неба. Она видела, как отступил ветер, и снежинки из колких льдинок превратились в волшебные, нежные хлопья. Сказка. Она взглянула на часы – родители вот-вот должны вернуться. Настя сходила в котельную подкинуть в печку угля, вернулась назад, к окну, и забралась на холодный подоконник. Она прислушивалась: знала, как звучит мотор родительского бобика.
То, что Егор был в семье любимчиком, не вызывало никаких сомнений. С ним сюсюкаются, носятся, ему все прощают и, самое главное, ничего от него не требуют. Настя представила сцену: ее вещи собраны, и папа везет ее в Никифоровку к бабушке. У мамы, наверное, и времени не найдется, чтобы обнять ее на прощанье, так и останется сидеть в кресле и обцеловывать своего ненаглядного Егорку. Все будет только ему, все вкусняшки, вся любовь! Настя прижала к себе запрыгнувшую на подоконник кошку. Кошка замурчала. Такая ласковая! «Только ты и любишь меня, Дусечка! Только тебе я по-настоящему нужна!» – подумала Настя и всплакнула от жалости к себе.
Родители задерживались. Уже час прошел. Настя разогрела макароны с котлетами, поели перед телевизором. Где же они? Может, машина в дороге сломалась? А может, попали в аварию? А что, если Настя никогда больше не увидит маму и папу? И останутся они одни с братом в целом мире? И маминого взгляда, такого влюбленно-нежного, иногда смотрящего на Настю настолько глубоко, как может смотреть только мама… И папиной надежности, того чувства защищенности и спокойствия, когда как за каменной стеной и ничего не страшно, ведь папа все может, все преодолеет для них… Что, если этого никогда больше не будет?! Мама и папа – они же как щит. Щит, с любовью защищающий и оберегающий их от реального и жестокого мира. Они так стараются, чтобы им с братом было хорошо! Да, журят ее, бывает, ругают, но не так уж и часто, а чтоб били, так это в редких случаях. Просто Насте слишком обидно, и она себя накручивает. Настя вновь прильнула к окну и изо всех сил прислушалась. Ни одной машины. Тишина. Только снег кружится. Боже мой! А вдруг они там, на какой-нибудь обочине, уже мертвы! Разбились! Ведь непогода… Настя заплакала, слезы сыпались градом, слишком много их накопилось, не остановить.