– Почем я знаю о ее гастрономических предпочтениях?! Как выглядит? Да хрен ее знает, люди разное болтают, видать со страху. То, говорят, огромная и чешуйчатая словно гад, а то крылан какой с клыками аж в сажень, кто то брешет что сам дьявол из преисподней вылез, лепят что на ум взбредёт.
– Людей посылали в лес?
– А как же.
– Чем вооружали?
– Чем-чем, арбалетами да рогатинами, думали медведь иль кабан взбесился.
– Ловушки ставили?
– Ловушки, капканы, даже самострел притащили.
– И?
Советник развел руками.
– На след нападали?
– Я вам уважаемый что знал – всё рассказал без утайки. Остальное – одним солдатам ведомо.
– Неплохо бы порасспросить.
– Нету никакой возможности, все разъехались…по государственным делам.
Охотник помолчал что то обдумывая, затем решительно произнёс:
– Хорошо. Я посмотрю что можно сделать. Мне нужно посетить этот самый лес, но сперва подготовиться и отдохнуть, путь неблизкий был.
– Пожалте господин охотник, апартаменты и харч обеспечу, отдыхай сколь нужно, но шибко не затягивай. Ибо король то наш что попало не жрёт. Ему фазанов и перепелок подавай.
С болот окружающих лес и правда тянуло сыростью. Конь упирался, храпел, увязая копытами в жиже. Сверху как обычно моросило самым мерзопакостным образом. Он спешился, взял лошадь под узцы. На шерстяной плащ мгновенно нацеплялись колкие семена череды и репейника.
– Ну тише, тише, что ты, Галченок. – успокаивал он коня – Неужели все настолько плохо?
Между тем всё было действительно весьма скверно, лес на первый взгляд казался самой обычной чащей, но внимательный взгляд видел гораздо больше. На корявой сосне часть ствола была оголена. А чуть поодаль вспорота кора молодого дубка. У корней примят мох, вдавлен глубоко – зверь стоял задними лапами на земле. Это могла быть рысь, росомаха, или медведь, но никто из них не достал бы так высоко, и никто не имел таких чудовищных, огромных когтей. Чем дальше в лес, тем больше обнаружилось следов. На обглоданных кустарниках охотник обнаружил ещё свежую слюну, оставленную кем то из травоядных. Она пахла неестественно, тошнотворно сладко, была густой и мутной. Стало быть и вправду в лесу творилось неладное.
– Дальше шастать по кустам становится рискованно, – бормотал он себе под нос, отдирая с плаща приставучую растительность. – Да и нет особого смысла. Мы знаем уже достаточно, а значит пора поторговаться с Бранко.