– Ты очень ослаб… Что-нибудь похожее на перемену климата… И страну увидишь, и себя приведёшь в порядок. И опять же развитие…
В начале, по мере её напева о моей подготовке к отъезду, я недоумевал:
– Я не уеду, это невозможно.
Как только я возражал, моя мама начинала рассказывать о моём ужасном поведении, которое было следствием моего последнего проступка у отца. С довольно большим количеством клятв она обещала, что я обязательно вернусь назад через несколько месяцев, и что она будет просить отца об этом.
Я был недоволен, но, вероятно, у меня было желание увидеть те края, и я сказал:
– Ладно, однако, больше трёх месяцев я не останусь…
Щедрые деньги на дорожные издержки… Зарплата четыреста пятьдесят курушей… Это хорошо! Однако трёхмесячная разлука с любимым и приятным Стамбулом… Пять лет исполнилось, как я не покидал Стамбул. Я привык к нему, как к своему рождению, взрослению и как к своей родине. Но для каждого человека, готов свой вид утешения. Вспоминая пейзажи и развлечения в портовых городах, в которые мы заходили, возвращаясь из Гирита, места последней службы моего отца, я думал:
– Теперь я хорошо проведу время.
В то время я был ещё молодым парнем.
С этими соображениями я впал в сладкие мечты. Да, сначала Бейрут, потом Пире… Атина… Совершив вояж из Моры в Превезе, оттуда в Янью, а уже оттуда я собирался уехать в местный городок, где будет моя служба. Хорошего путешествия!
Короткое прощание с семьёй… После получения ценных наставлений от моего отца, заключающихся в том, чтобы были заполнены три-четыре чистых листа бумаги, если соберусь написать письмо, я запрыгнул на пароход. Два дня мы стояли в Селянике. Нет нужды говорить, что мои два вечера прошли в многолюдном ресторане с музыкой. После Селяника я немного разболелся. Мы собирались стоять два дня в Измире. «Мои деньги в Атине, вот там я изрядно повеселюсь», – с этой мыслью я отказался от развлечений в Измире. Вместе с этим, подобно пассажирам, носящим чалму, я не согласился участвовать на вечеринках на пароходе. Я остановился в гостинице. За ужином я заметил, что какой-то бородатый господин внимательно наблюдает за мной. Короче говоря, он очень долго не прекращал проявлять любопытство ко мне. После ужина, когда мы пили кофе, этот господин спросил моё имя. После того как имя было сказано, он спросил кем я прихожусь моему отцу. Когда я ответил, он странным движением протянул руку к моему рту и сказал: