– Сколько стоит аренда?
– Мне много не надо. Сто восемьдесят лир в год. Но я хочу получить сразу за три года.
– Почему?
– Посмотрите, мой дорогой, почему: мои враги хотят, чтобы вилла осталась без арендатора, и рассказывают о феях. Кто бы ни пришёл, начинают рассказывать про фей. Наконец, арендаторы, которых мы встречаем, слышат ложь. Например, в середине зимы они потихоньку ушли, покинув виллу. Уходящие жильцы присоединяются к этой пропаганде, что ещё хуже. Если так будет продолжаться ещё два года, то я не смогу ни продать, ни сдать в аренду свою недвижимость.
Господин Сермет сказал:
– Действительно, до настоящего времени совсем никого…
– Но вселяющимся жильцам достаточно слов соседей. Они совсем не остаются. Пугаются и сбегают.
– Я не боюсь.
– Слава Богу.
– Однако, оплата вперёд за три года, это тяжеловато…
– Что мне делать, дорогой мой. Это дело мне испортило много крови. Как хотите…
Господину Сермету больно уж понравилась эта вилла. К тому же арендная плата дешёвая. Сейчас с него просят сто пятьдесят лир в год за трёхкомнатную хижину.
В тот же день они подписали договор аренды. Было передано пятьсот сорок лир за три года аренды. После того, как господин Сермет вышел из дома господина Хаджи Ниязи, он отправился к сторожу и выписал ему чек на двадцать пять лир в качестве вознаграждения. Сторож сказал:
– Мне жаль ваших денег, вы не то что три года, но и трёх месяцев здесь не проживёте.
– Увидим.
– Вы увидите это. Господин Хаджи брал предоплату за три года со всех жильцов, но ни один из них не мог прожить и одно лето. Деньги, которые они отдали, пропали.
Через неделю господин Сермет с многочисленной семьёй перебрался на виллу. Он обладал настоящим вкусом. Каждую ночь он проводил за весёлой болтовнёй, с хорошим настроением ел и пил. С ним всегда находились женщина и мужчина из родственников и четыре-пять гостей. Господин Сермет был турком. Однако следовал правилу европейцев: «Днём мучения, ночью развлечения».
Дети пошли в школу. Дочерей он устроил секретарями в большой торговый дом. Свою жену он определил в женскую школу, где она стала давать уроки фортепиано. Только его семидесятипятилетняя мать осталась работать по дому, а также присматривать за кухней, прислугой и т. д. После еды близкой к полуночи за столом совсем не сидели, а сразу шли спать. С тех пор не прошло и пятнадцати дней, как однажды ночью с нижнего этажа донёсся страшный крик. Служанка Артемисья побежала наверх, крича во весь голос. Она сообщила, что что-то белое прогуливалось среди сосен позади виллы. Ей сказали: