Женщины, так же, как и все мужчины, есть не что иное, как животные. У них также непременно есть профили животных. Полная, с большими грудями, погружённая в раздумье и степенная женщина, в полной мере корова. Женщина худая, вздорная, смуглая, некрасивая, но с красивыми глазами – коза. Самые красивые желтоголовые корольки, канарейки имеют профили курицы. Ни один из этих трёх профилей Вам не подходит.
Это было прошлым летом. В первый раз мы встретились друг с другом в Фенере. Я сразу же стал искать Ваш профиль, но не смог найти.
Я говорил:
– Ох, интересно было бы узнать, какой он?
Всматриваясь в твоё лицо и не находя профиль, я начал влюбляться в тебя. Поскольку у тебя не было профиля животного. Как у других людей, женщин, у тебя не было никакого профиля, никакого нрава животного, никаких инстинктов животного тоже не было. С некоторым сомнением я снова сказал:
– Я обманываюсь, у неё также есть профиль, но я не вижу его, я не распознаю его…
До нашего бракосочетания, в дни любви, у меня были очень долгие погружения в твоё лицо, я полагал, что возможны любовные кризисы. Нет. Я постоянно ищу твой профиль, но не могу определить, на кого ты похожа. Я любил тебя, когда не мог найти твой профиль. Вероятно ты меня тоже… С каким удовольствием мы прожили шесть месяцев. Разумеется, ты помнишь.
Но однажды утром… Ох, если бы я не встал раньше тебя… Встав рано, я сел у окна. Ты всё ещё спала. Я сказал:
– Это что за леность…
Ты поднялась, оделась, присела на своей кровати. Погода была немного прохладной. Растопленная печь ещё не нагрела комнату. Вдруг моё сердце начало сильно биться. Я как будто задыхался. Ты держала один из твоих лиловых чулок, упавших на твои туфли, пальцами твоей правой ноги. Ты подняла его наверх и одела, сидя на кровати. Для того чтобы поднять с места другой чулок, ты вытянула свою левую ногу. Я отвернулся, чтобы не смотреть. Да, красавица, ты пользовалась пальцами своих ног так же, как пальцами рук.
Я говорил:
– В середине двадцатого века, через сто тысяч лет после возникновения человека или эволюции…
…
Я дрожал. Я был болен. Ты не могла понять, что случилось, от удара, уложившего меня на месте. Когда мы лежали, ты потянула, держа пальцами своих ног, смявшуюся рубашку. Приняв её, я опять начал дрожать и сжимать свои зубы. Ты опять не поняла и сказала: