– Это в Египте Красное море всегда тёплое.
– А ты там была?
– Была, конечно. А ты нет, что ли? – Алёнка уставилась на меня с таким удивлением, будто я призналась, что ни разу в жизни не ездила на метро.
– Нет. Я вообще впервые за границей.
– А ты откуда такая, необстрелянная? – продолжала меня разглядывать Алёнка.
– Из Челябинска.
– А. А почему тогда с Пенкиным спать не хочешь?
– А какая связь? – Я отпрыгнула от неожиданно сильной волны.
– Ну, он ведь москвич. Квартира у него, бизнес. Через него зацепишься в столице по серьёзному.
– Он мне не нравится как мужчина.
– Да неужели? – скептически посмотрела на меня Алёнка, явно хотела что-то сказать, но передумала. – Пошли обратно, там селят уже, наверное.
Когда мы вернулись в холл, на столиках уже белели бланки, и народ усердно их заполнял. Пенкин сидел перед своей бумажкой с брезгливым выражением лица.
– Где ты ходишь? Я что, вместо того, чтобы отдохнуть с дороги, должен ждать, пока ты нагуляешься?
– Виктор Алексеевич, сейчас заполню, – присела я к столу.
Блин, развопился, такое настроение спугнул. Я быстренько списала данные наших паспортов, написала, что прибыли из Москвы и поставила завтрашнюю и сегодняшнюю дату. Всех дел на пять минут, и чего орал, спрашивается? Английский в школе надо было учить!
Портье за стойкой, получив от меня бланки, протянул ключ. Это он что, нас с Пенкиным в один номер селит?
– Нет, – замотала я головой. – Ноу. Алёна, скажи ему, что мы с тобой в одном номере, а то он меня с Пенкиным хочет определить!
– Ви а тугезе ин уан аппатмент, – протянула Алёнка свой бланк, и портье, улыбнувшись, дал мне другой ключ. – Пошли, подруга. Сумки можешь не тащить, принесут. Витя, иди, ключ от номера возьми, ты живёшь на пятом!
И мы пошли к роскошному лифту мимо Пенкина, смотревшего на нас ошарашенным и обиженным взглядом. Так смотрят дети, которым пообещали катание на карусели, и даже в парк привели, да так и оставили сидеть в стороне на скамеечке.
– Ты знаешь, мне его даже жаль немного стало. – сказала я. Лифт поднимался медленно и плавно. На безупречной серой стене было выцарапано русское слово из трёх букв. Это в Тунисе-то, где ещё кроме нас и нашего гида – как его зовут-то? – никто и слова не сказал по-русски!
– Иди, пожалей, он через три номера от нас жить будет, – подмигнула Алёнка.