– Неужели решила все-таки выяснить, как должны выглядеть нормальные отношения с мужчинами?
Я притворилась, что не услышала ее, но настырная магичка нагнала меня и схватила за руку.
– Не смей отмалчиваться, когда с тобой разговаривает высокородная леди! – Исая от злости аж притопнула и силой развернула меня к себе.
– И что ты хочешь от меня услышать? – меланхолично спросила я, хоть в груди и закипал гнев.
Я не понимала, почему спустя столько лет учебы «высокородная леди» до сих пор цепляется именно ко мне, никогда не пытавшейся стать хотя бы приблизительно похожей на аристократок, никогда не лебезившей и не льстившей вышестоящим? Может, это ее и задевало – моя независимость?
Не удержавшись, я посмотрела на ауру Исаи. Лазурная, она переливалась, как морская волна в свете солнечных лучей, и, к сожалению, совсем не походила на мою. А я была бы не прочь скормить эту девицу дракону.
«Не люблю истеричек», – судя по тону, Айзек поморщился, а настроение мое испортилось еще сильнее. Он теперь постоянно будет комментировать каждый мой шаг?
Сокурсница хлопала глазами несколько растерянно, явно пытаясь придумать достойный ответ, но видимо, ей не удалось. Я же, убедившись, что она ничего больше не скажет, развернулась и торопливо направилась в сторону жилого крыла. В спину мне уперся недовольный взгляд.
Вернулась в комнату через столовую и наскоро пообедала, скорее даже поужинала. Дождь за окном прекратился, хоть над землей еще нависали тяжелые тучи. Ободренная улучшением погоды, я накинула на плечи куртку – не форменную, с факультетской нашивкой, а обычную – черную и потрепанную. И казенные сапоги сменила на другие – поношенные. Глянула мельком в зеркало и махнула на отражение рукой.
Я, от природы худощавая, бледная, со светло-серыми глазами и почти белыми, но на удивление жесткими волосами, в рванье, которое обычно носили дешевые наемники, смотрелась нелепо. Впрочем, меня это давно не смущало. Косу спрятала под шляпу – тоже потасканного вида, и в таком образе выбралась за пределы академии.
Вечерние сумерки едва опустились на город и еще ничего не скрывали. Студенты возвращались в стены альма-матер, я же шла наперерез толпе.
Подобравшись к нищим кварталам, скрыла нижнюю половину лица платком и, оглянувшись, нырнула в узкий переулок, ведущий к рыбацким домишкам. Со стороны порта доносился гул, ругать и даже музыка, но путь мой лежал в другую сторону – к покосившимся хибарам, насквозь пропахшим рыбой и плесенью.