Джон Ворон находился в кресле, чуть сползший, обмякший. На полу лежал раритетный шестизарядник, выскользнувший из его руки, это был револьвер, подаренный ему по прибытию на фронтирный2 Голдбалл в качестве традиции этого удаленного от цивилизации места. Традиции, восходящей к временам освоения Дикого Запада, память о золотых лихорадках, символ свободы.
Много потрясений выпало на долю юного Николаса Ворона. Его матушка погибла, когда он был очень мал, и Николас не помнил ее. Элен Ворон работала на корпорацию по производству чипов-имплантов для научных сотрудников, минилабораторий в голове, обеспечивающим взаимодействие с нейронными сетями3, искусственным интеллектом, повсеместно называемым «нейс» и функцией визуализации. Она возвращалась из командировки с планеты, принадлежавшей корпорации, и при торможении в звездной системе Земли-II случилось нарушение работы компьютера навигации. Ее пассажирский корабль был буквально впечатан в пятую, необитаемую планету звездной системы «Земли-II». После этой аварии проблемы с навигационным оборудованием были устранены, а космические перелеты стали намного безопаснее.
Отец Николаса – Джон Ворон, тяжело переживал кончину любимой супруги и, ведомый каким-то наитием, принял решение перебраться с малолетним сыном на удаленную планету золотодобытчиков, полагая, что он – известный адвокат с Земли-II, найдет там себе применение. Однако надежды не оправдались, клиентов было мало, а заработка хватало лишь для того, чтобы сводить концы с концами. Держало Джона на новом месте только хорошее отношение к нему со стороны жителей Голдбалла.
«Голдбалл экстракшн» – золотодобывающая микрокорпорация входила в небольшой синдикат, специализирующийся на разработке подходящих для добычи металла дальних планет. Коэффициент полезного действия добычи был высоким, но и содержание колоний обходилось недешево в связи с их удаленностью от центра Объединенного Правительства. Учредители синдиката рассчитывали на скорейшее расселение и освоение этого фронтира, в таком случае добыча на Голдбалле и других таких планетах бы себя оправдали. Но этого не случилось. Поток энтузиастов-авантюристов постепенно стал иссякать. Вместо тяжелой работы наяву, люди предпочитали таять в мире грез новых технологий, заменивших традиционные наркотики.