похожими на головки пухлощеких херувимов, которых я и нарисовала.
Дон Санчо подарил мне чудесную фарфоровую куклу которую я должна была назвать Нене, в честь моей тети и его возлюбленной. Мама считала что раз мне скоро четырнадцать куклы мне уже ни к чему. А я положила ее в свою кровать и ночью мы обнимались.
Я поняла что моя судьба как одинокий дождь сеялась с пасмурного неба когда мама встряхивая простыни на моей кровати вытряхнула Нене, мою куклу и ее очарование разлетелось вдребезги, а у меня появился тремор и его долго не могли вылечить. Я выросла после этого крушения. Какой-то обломок ныл внутри меня. Фарфоровые осколки Нене, моей куклы, впившиеся в печень вызвали нервное воспаление, а еще я научилась плакать.
Я опять плакала когда тетя Нене бросила мужа то есть дона Санчо. Однажды я спросила почему она отказалась исполнять свои супружеские обязанности. Она ответила что не следует обсуждать такие личные темы со мной, потому что я ее племянница и должна уважать ее и что еще будет время обсудить со мной пикантные и грязные дела.
Я ответила что ее сестра, другая моя тетя, наверняка делает пикантные и отвратительные дела со своим мужем а Нене велела мне закрыть рот.
Она была замужем за Даниелито, своим двоюродным братом, и у них было две дочери. Мою семью должно быть преследовало какое-то проклятие, потому что мои двоюродные сестрички ходили в коррекционную школу и у одной из них было по шесть пальцев на каждой ноге и нарост на руке который был почти как палец. Но не палец.
Другая сестричка, как говорили, была лилипуткой, что значит то же что карлица.
Тетя Инграсия забрала их из школы и у старшей Карины в четырнадцать лет был дружок а другая двенадцатилетняя Петра за ними шпионила. Дядя Даниелито не имел сильного характера и оставлял семью на волю волн словно судно без штурвала. Инграсия ненавидела меня потому что я писала картины и была красивой как модель с картины Модильяни «Женщина в черном галстуке».
Тетя Инграсия считала что я тоже была не совсем нормальной но скрывала это за своим рисованием и приятной внешностью. Я думаю она не ошибалась… Я жила только ради живописи и окружающий мир переставал существовать когда я оставалась наедине с собой на прекрасном острове цветов и оттенков.
Тетя Инграсия жила на окраине города, в большом доме с садом. Дядя Даниелито работал в нотариальной конторе и редко появлялся дома.