Минут через семь Эмили перехватила руль и свернула на старую грунтовую дорогу, а еще через минуту остановилась на обочине.
– Кроме дома Питерманов, тут ничего нет. – Мне непонятно, зачем мы приехали. – Но народ иногда тусуется в карьере.
Если бы меня заметили в карьере с Энни и Эмили Коннорс, то уже на следующий день вся школа знала бы мое имя.
Но Эмили, шикнув, погасила свет в салоне и вытащила из сумочки записную книжку.
– Мы точно на месте? – спросила Энни. – Тут же действительно никто не живет, кроме Питерманов.
Эмили смотрела в блокнот.
Все страницы были мелко исписаны словами и цифрами, перемежающимися с зарисовками. Их содержимое было мне незнакомо, а вот манера организации – очень даже. Примерно такие же пометки мы с друзьями делали на миллиметровке, когда играли в Dungeons & Dragons.
Эмили обвела несколько цифр, написанных над списком имен и каких-то символов. Потом, подумав, записала их сумму, откинулась на сиденье и выдохнула.
– Сто семь и три, – произнесла она. У меня не нашлось слов: ничто на свете не могло сравниться с красотой Эмили Коннорс, подсчитывающей что-то в уме.
Она отложила записную книжку и обернулась ко мне, пронзая тяжелым взглядом.
– Никому не рассказывай, что ты сегодня увидишь.
– Хорошо. Не буду.
– Я серьезно. – Она с силой схватила меня за запястье. – Поклянись.
– Я никому ничего не скажу. – По взгляду Эмили было видно: ее это не устроило. – Правда. Клянусь. – Она не обратила внимания на мой поднятый мизинец; просто продолжила смотреть прямо в глаза. Видимо, она увидела там то, что хотела, потому что снова сверилась с записной книжкой и убрала ее в сумочку.
Энни вытащила кассету с Тори Эймос.
– Напомни, что ты там насчитала?
– Сто семь целых три десятых, – ответила Эмили.
– Ага, хорошо. – Энни медленно повернула ручку радиоприемника. Звука не было – только шипение. – Ты точно не ошиблась?
– Будем надеяться. – Она подкрутила звук повыше, а потом повернулась к нам и улыбнулась.
Прекрасно и пугающе одновременно.
Потому что Эмили Коннорс не улыбалась. Никогда.
– Который час? – неожиданно деловито поинтересовалась она.
– Десять ноль шесть, – ответила Энни.
Эмили коснулась моей руки.
– Только не истери, хорошо? – попросила она, завела пикап и вновь выехала на грунтовку.
Мне оставалось лишь принять крутой вид.
Где-то минуту мы ехали под шум помех, а потом Эмили кивнула сестре и нажатием на рычажок выключила фары.