Для женщины важно создавать и развивать свое поле любви так, как его понимает она. Для мужчины важно обрести поле любви в женщине, охранять это поле и получать гарантии на право находиться в таком поле. В этом принципиальное отличие образа любви у мужчин и у женщин на этапе, когда их отношения уже подошли к фазе любви и раскрылись в ней.
Если у мальчика не было доверительных отношений с мамой, он может вытеснять женщину из ее созидающего поля любви, стремясь самостоятельно создать эталон того, какими должны быть любовь и отношения, по его мнению. В результате такой стратегии он никогда и ни в малейшей степени не сможет испытать удовлетворения или покоя. Напротив, степень его напряжения будет расти, и число сменяющих друг друга отношений тоже.
Аналогично у женщины, которая ищет любви вовне себя, включается мужская стратегия, связанная с ее чувством незащищенности, идущим от отца.
У женщины на первом месте в ее системе ценностей находится ресурсность, а у мужчины – потентность. Если женщине не хватало тепла и близости с мамой, она может ждать ресурсов любви от мужчины, но не быть сама их источником.
Подводя итог трудностям любви, можно сказать, что, если мы ищем любовь в реализации задач социальных, семейных, родовых и личных, то в конце нас будет поджидать неизбежное разочарование от самих отношений и от своей роли в них. Дисциплина любви начинается с тотального признания ее ценности самой по себе, независимо от оттенков, которые ей придает вся наша человеческая природа смежных потребностей.
Болезненная тонкость любви как раз заключается в том, что в чистом виде, сама по себе как потребность она не существует в человеческом мире. Она есть порождение готовых зрелых духовных структур, стоящих выше человеческих базовых повседневных потребностей.
Если вы не готовы к любви, то в этом нет ничего плохого. Вы можете проживать ее, минуя мир человеческих потребностей – в искусстве, музыке, природе, во всех проявлениях Творца. Это намного лучше, чем смешивать проблески этого чувства с другими, которые должны реализовываться совсем иными способами, нежели любовь, утверждающая саму себя.