Что же касается вышеупомянутой служебной строгости Мытаря, то здесь и вправду шутки прочь, о поблажках даже не заикайся. Коль полна его стараниями казна, и есть, благодаря этому, на что содержать войско сытое да хорошо экипированное – глядишь, и страна пребывает в спокойствии, надёжно защищена от набегов извне. И царь-государь, наслаждающийся где-то в чужих краях на своих излюбленных охотах и балах-карнавалах, доволен благодаря регулярным утешительным донесениям специальных гонцов-ябедников и не менее регулярному подвозу свежих сундучков с золотыми червонцами на текущие расходы. Да и… на достойное содержание куда более многочисленной и прожорливой братии, чем даже охраняющее рубежи страны доблестное войско, – целого полчища слуг государевых в лице боярской знати, которым не только сладко поесть-попить хочется, но ещё и на золочёных каретах заморского изготовления друг к другу в гости ездить, чтобы там, в гостях, ещё вкуснее-сытнее покушать, – тоже толику казны отщипывать надобно. А ещё… дворцы соответствующие каждому хотя бы по нескольку штук под это хлопотное дело… наряды-украшения для жён и наложниц, и прочая, и прочая, и прочая…
Вот и трудился-огребал Мытарь во славу и величие родного отечества, царя-солнышко любимого и его верного наместника Главного Правителя с присными, не щадя живота своего. Но во сто крат больше не щадя животов тех простых государевых подданных, которые сотворяли своими руками всё – от сохи для себя до тех же золочёных карет для Главного Правителя и его приближённых, алмазного ковра-самолёта для нанесения заморских дипломатических визитов и прочих далёких поездок царя-вседержителя, и звонких церковных колоколов для златоглавых храмов, чтобы всё вокруг пело-звенело во славу, уже упомянутую. Животов мильён раз, опять его же, Мытаря, стараниями обобранных до нитки крестьян, ремесленников, иконописцев-богомазов, скоморохов и прочих умельцев, которых какой-то юродивый обозвал однажды странной и хоть чуждой по звучанию, но почему-то сразу же намертво прилепившейся одной на всех кличкой – «электорат». Никто в народе, ввиду поголовной неграмотности, не умел расшифровать доподлинного смысла этого необычного прозвища, но многие смутно догадывались, что под таким трудно усвояемым неискушёнными простолюдинскими мозгами названием кроется святая обязанность всех и каждого – от качающегося в люльке несмышлёного младенца до выжившего из ума дедушки – выбирать на общенародных сходах либо самого царя, либо, пока царь этот отсутствует и не издаёт никаких новых указов на этот счёт, каждый раз одного и того же ближайшего ему, государю, помощника-приживальщика – Главного Правителя, у которого по-древности и зубы-то давно повыпадали, и темечко от последних седых волос избавилось-оголилось полностью, и бородёнка оплешивела, сделавшись похожей больше на козлиную, нежели на грозную боярско-воеводскую, а он всё управлял, и управлял, и управлял… и управлял хуже и хуже, поскольку, как и немолодой тоже его кум Мытарь, из-за этой самой старости-дряхлости уже многого не помнил, в том числе и куда деньги из казны частенько исчезали целыми возами.