– Не-а, что я маленький что ли? Где это видано, чтобы чай пили в рукавицах?
– Ну, ты и неуч, читать надо классику, там всё написано, – серьёзно заверила его Венера, – Ты наверно и книг не читаешь?
– Читаю, – ответил Иван, – Каждый вечер чего-нибудь читаю.
– И что ты прочитал? – спросила Венера.
– Я ишо в школе всё изучил, читаю по второму разу, даже стихи знаю, я образованный!
– Оно и видно, – Вера решила ему помочь, – Ты стакан бери не за стенки, а за верхний ободок, тогда и обжигаться не будешь. Смотри, как это делает Виктор, а говоришь, что учёный!
– Такой мелочи нас не обучали. В школе только серьёзные науки преподают: астролябию, химию…
– Кого, кого? – перебила его Венера, – Ну и насмешил! Не астролябию, а астрономию, теперь видим, как ты учился!
Елизавета Дмитриевна сняла крышку самовара и заглянула внутрь:
– А водичка-то у нас закончилась! Я могу согреть ещё, но надо принести воды, вёдра пустые.
– Блины тоже закончились, – уточнила Венера.
Вода находилась в двухстах метрах от дома. В незапамятные времена кто-то прорыл через болото по торфу канаву до края обрыва и с этой канавы всегда бежал ручеёк холодной прозрачной воды, даже в самую жаркую погоду. На выходе из канавы из досок для удобства сделан желобок, а для ведра ниже постамент. Наливать удобно, только носить тяжёлые вёдра далеко.
Гости дружно стали покидать стол и уходить, оставив привилегию идти за водой хозяину. В этот раз даже Иван не подрядился идти на ручей и спокойно направился по своим делам, которых в свободное от вахты время почти не имелось, кроме собственного незавидного хозяйства в пустой комнате. Холостяцкая его жизнь не предусматривала дел по хозяйству и уборке помещения. Сейчас он вместе с детьми отправился в тундру изучать, как зреет морошка. С детьми ему было намного проще и свободнее, чем со взрослыми. Если бы не больной зуб, который временами не давал покоя и заявлял о себе всё чаще и чаще, было бы на природе просто здорово!
Болотистая поверхность тундры открытой воды не имела, но имела приличные окна трясины, где травянистая поверхность колыхалась и грозила засосать в своё нутро всякого, кто ступит на эту поверхность. Дети трясины не боялись и смело на ней раскачивались, получая удовольствие. Ну, а взрослые люди предпочитали на зыбкую поверхность не ступать. Совсем утонуть сложно, но можно остаться без сапога, который, если провалится, намертво будет объят болотиной и нога выдернется скорее из сапога, чем из болота.