Печка, сложенная из камней, холодная. Золу, конечно, никто и не подумал вычистить.
Тоня заглянула в поддувало. Выпрямившись, вынесла вердикт:
– Топили давно. Никак не меньше двух дней, а может, и больше. Дом выстудился полностью.
Иван присел на голые доски топчана:
– Будем ночевать?
Тоня устало опустилась рядом:
– Думаю, рискнём. Дверь изнутри закроем, из лодки всё сюда перенесём. Похоже, ночью дождь будет. Палатка – не выход.
– Лады, давай порядок наводить, что ли?
– Давай. Только ты сиди и сапоги сними. Они же, поди, ледяные.
Иван вынужденно покивал:
– Ладно, в следующий раз я тебе помогу.
Выбросив за дверь затлевший матрас, рецидивист Малахай, высокий, ощутимо сильный, с лопатообразными ладонями, сжав в неполный кулак скрюченные пальцы, когда-то жилы в драке порезали, крепко выматерился:
– Ну Тюня ты, точно Тюня, так тебя через так.
Тюня – по плечо Малахаю, шустрый, с вечно прищуренными глазами, в которых навсегда застыли недоверие и опаска, плюнул в угол избушки, не вставая с полатей.
– Я чё, виноват? Заснул, а окурок вывалился.
– Окурок у него вывалился, а огузок не вывалился? – уже теряя запал, проворчал он. – Сгореть же могли. Причём естественно.
– Ну, не сгорели же.
– Ладно, вставай, хорош валяться. Счас часа три, до вечера должны успеть. Жрать охота, может, тут ещё по берегу где избушка найдётся.
Тюня рывком скинул ноги на земляной пол:
– Пожрать я не дурак.
Оба остановились за домиком, настороженно поглядывая на раскачивающиеся лиственницы: ветер тянул плотный, стылый, коротко стриженные головы мёрзли. Наконец, застегнув телогрейки на все пуговицы, неуверенно пошагали, выстроившись гуськом: впереди Тюня, Малахай замыкал.
Идея пошарить по охотничьим заимкам подал Малахай, почти местный житель, он когда-то пахал в одной шарашке под Красноярском, а там такой домик стоял на ручье. На этом же ручье, дальше по течению и промышлял с ситом Малахай, конечно, нелегально.
Тюня, загремевший на первый срок по хулиганке, уходил на зону из Саратовской области и в таёжных делах почти ничего не смыслил, полностью доверяя опытному напарнику. Он и в побег пошёл, поддавшись на посулы Малахая, обещавшего чуть ли не золотые горы, а, точнее, золотые ручьи, на деле оказавшиеся мифическими. Зачем он взял с собой в побег неопытного первоходку, на что рассчитывал опытный зэк, не поняли даже граждане начальники в зоне, получившие впоследствии за то, что не уследили, строгие выговоры. Толку с Тюни в тайге – ну примерно как с эвенка в городских трущобах. К тому же золото в местных водоёмах если и было, то в мизерных количествах. Да и извлечь его оказалось нечем, ни инструмента, ни каких присоб для золотодобычи найти не удалось.