– В конце концов, у нас тот же президент!
Константин расхохотался. И челка затряслась вместе с ним. Он был высокий, худой, с угловатым подбородком и ямочкой посреди него. Непонятно, как она помещалась на такой маленькой площади. Казалось, вот-вот соскочит с лица.
– Как вас зовут?
– Александр. Но ты зови меня папой.
– Не могу. Я вас не помню.
Александр вновь погрустнел. Он осторожно погладил край простыни.
– Как скажешь, Аника. Я буду ждать, пока ты вспомнишь меня, маму и брата.
– И Фердинанда?
– Ты вспомнила? – Александр оживился. – Это было давно, тебе было семь или восемь лет.
– Он умер?
– Да. Естественно.
– Чьи еще смерти я пропустила?
– Больше никто не умер, – торопливо ответил названный отец.
Слишком хорошо, чтобы это было правдой. Может быть он мне врет? Я хотела спросить о других плохих новостях, чтобы расстроиться один раз, но комната поплыла перед глазами.
***
Вдохнула воздух. Просыпаться мне не нравилось. Приходилось думать, вспоминать, хвататься за реальность.
При этом тело постоянно преподносило сюрпризы. То язык казался тяжелым, неповоротливым, то для дыхания приходилось изо всех сил напрягать легкие, то мышцы ног тянуло так, будто они гитарные струны.
Сегодня был такой день. Болели ноги. От ступней до коленей в них стучала кровь, а мышцы были натянуты, как жгуты. Глаза я не открывала. Не хватало еще отвлекаться на внешнее, когда с телом такая беда.
В ногах пульсировало все сильней. Я почувствовала, как слеза потекла по щеке. Зажмурилась. Осталось только разрыдаться. Но и на это не было сил.
– Где тебе больно? – Четко спросил голос.
– Ноги, – на выдохе прошептала я.
– Скорее всего, это реакция на витамин Б.
Я молчала и ждала, когда он уйдет, и оставит меня наедине с болью. По голосу узнала, что это был медбрат.
– Мы вкололи тебе ударную дозу этого витамина. У некоторых пациентов наблюдается такой эффект. Не переживай.
Он погладил меня по голове. Без ласки. Чисто механически.
– Попытайся расслабиться, – сказал он и, судя по хлопнувшей двери, вышел из палаты.
***
– Филипп, перестань ныть. Аника может проснуться в любой момент и услышать гадости, что говорит ее родной брат. – Прошептал женский голос.
– Не думаю, – злобно ответил детский голос, – она столько лет спала, и сейчас спит все время. Мы ходим сюда каждый день, а она не просыпается.