Собрание стихотворений. В 2 томах. Том 1 и 2. - страница 55

Шрифт
Интервал
         В сжижённом угле по колено,
         В колодезно-звездной пыли.
         Мы думали: это из плена
         К себе возвращаемся мы
Под шип разъяренный, заспинный, лебяжий
        В распоротом пухе зимы.
антистрофа I
         По-рачьи навстречу лежала
         Проросшая в гору луна,
         И пухло злаченое мясо
         И зренье сжигало до дна.
         И всё, что до этого часа
         Мы этой дорогой нашли,
Почти что усохло от этого жара,
         Расплавилось в этой пыли.
строфа II
         Катились гранитные зерна
         Беззвучно с сухого ножа,
         И тьма, испещренная блеском,
         В пещерах была госпожа,
         Когда под огнем бестелесным
         Мы спали, незримы извне,
На хрупких охапках сладимого дерна,
         Растущего в райской стране.
антистрофа II
         Как тонко и пресно нагрета
         Стена, где кончается путь —
         Мы к ней примерзали плечами,
         Поверх не умея взглянуть.
         И это и было прощанье,
         Семян бессеменных лузга:
Потерян поход предпоследнего лета —
         Мы больше не видим врага.
эпод
         Опять мы уходим из рая,
         Не выдавив гной из пупа.
         Хохочет пернатая стража:
         Шалишь, говорит, гольтепа.
         Стучали по днищу приклады,
         И скатки сползали с хребта,
В скрипучих бадьях мы наверх поднимались.
         Была впереди темнота.
Когда по раскрестию глиняных рек
Из рая они уходили,
Проржавое мясо с надорванных лиц
Стекало за ворот шинели.
Солдаты шагали по руслу реки
И что-то неладное пели —
И были улыбчивы их голоса
И волосы гладки от пыли.
1996

Витязь в тигровой шкуре

В говнодавах на резине, на резинке, на резиновом ходу
Шел по Невскому к вокзалу, по нечетной, по разъеденному льду
Что-то в семьдесят каком-то (– вероятно, типа пятого —) году.
Шестиногие собачки, оскользаясь, семенили в поводу.
В низком небе узкий месяц, ноготочек (– где же ручка, если серп? – ),
Оболокся светлым клубом (– бок наполнил, маскируя свой ущерб —).
В грузной шубе полосатой и с авоськой, на папахе мокрый герб.
По наружности армяшка, ну, гурзошник, в крайнем случае азерб.
В Соловьевском гастрономе мимо кассы он купил себе курей.
Хладнокровные собачки, все на задних, зябко ждали у дверей.
Быстро сумерки сгущались (– ощущаясь всё лиловее, серей… —)
В пышной шубе нараспашку, и с курями – нет, скорее что еврей.
Следующая страница