– Вполне.
– Так позвольте пожелать вам всего доброго.
– Прощайте.
– Совершенно верно, прощайте. Я в субботу уезжаю в Англию на «Атлантике».
– В самом деле? Мой сын также уезжает на этом пароходе.
Брим Мортимер вопросительно посмотрел на писательницу.
– Надеюсь, вы не сообщите ему, кто разрушил его планы.
– Простите?
– Я хочу сказать-вы не подольете масла в огонь?
– Я не вполне понимаю вас.
– Вы не скажете ему, что именно я испортил всю его игру?
– Я не упомяну ни единым словом о вашем рыцарском поступке.
– Рыцарском? – повторил Мортимер, с некоторым сомнением в голосе. – Мне, конечно, судить трудно, но я вряд ли назвал бы его вполне рыцарским. Разумеется, в любви, как на войне, все дозволено. Во всяком случае, я чрезвычайно рад, что вы скроете от него мое участие в этом деле. Иначе мне было бы неприятно встретиться с ним на пароходе.
– У вас мало шансов встретиться с Юстесом. Он чрезвычайно равнодушно относится к морю и большую часть времени будет проводить в каюте.
– Тем лучше! Меньше недоразумений. Прощайте!
– Прощайте. Передайте мой поклон вашему батюшке!
– О, он не забыл вас, – признался Брим Мортимер.
Миссис Хайнетт была женщина решительная. Еще во время разговора с посетителем в голове ее запрыгали мысли, точно пузыри на воде. А когда дверь за Бримом Мортимером закрылась, у нее уже были готовы целых семь планов. Оставалось только выбрать из них самый лучший и самый простой. Она на цыпочках направилась в комнату сына. Ритмическое похрапывание долетело до ее внимательного слуха. Она открыла дверь и бесшумно вошла в комнату.
Глава II
Отважный поступок хорошо одетого молодого человека
§ 1
Пароход компании Уайт-Стар «Атлантик», ошвартованный у самого мола, стоял под парами со спущенными сходнями, готовый к отплытию в Саутгемптон. Час отхода приближался, и на палубе парохода была большая сутолока. Матросы травили канаты. Младшие офицеры сновали взад и вперед. Официанты в белых костюмах сгибались под тяжестью чемоданов, и даже капитан, скрытый от взоров публики, был, по всей вероятности, занят каким-нибудь полезным делом по мореходной части. Мужчины, женщины, ящики, пледы, собаки, цветы и корзины с фруктами вливались в пароход непрерывным потоком.
Обычная толпа граждан собралась поглазеть на путешественников. Среди мужчин, занесенных в список пассажиров, были такие, которых провожали отцы, матери, сестры, кузины и тетки. А одну из пассажирок, пожилую еврейку, явились провожать тридцать семь человек соседей с Ривингтон-Стрит. Двух мужчин в каюте второго класса проводили даже сыщики, что, разумеется, следовало считать верхом предупредительности со стороны великой нации. Пещеро-подобное здание таможни было сплошь набито друзьями и родственниками, и Сэм Марлоу, пробираясь к сходням парохода, должен был пустить в ход всю мускульную силу и энергию, которыми наделила его природа и которые он значительно развил сам атлетическими упражнениями. Тем не менее, после нескольких минут молчаливых усилий, в течение которых он то оттеснял плечом в сторону какого-нибудь мужчину, то вежливо снимал со своего пути какую-либо толстую особу женского рода, он, наконец, увидел перед собой желанную цель. Вдруг острая боль в правом плече заставила его вскрикнуть и оглянуться.