– Что ДК посылает нашу колонию на верную гибель?
– Нет. Что вокруг нашего дела идут очень большие политические игрища, о которых мы с тобой ничего не знаем.
– Какого рода?
– Он не вдавался в подробности. Сказал, что сообщает об этом только потому, что не сомневается, что мы сможем справиться с трудностями. И еще спросил меня, не хочу ли я на всякий случай получить мое старое тело – образца Специальных сил.
– Ай да Сциллард, – заметил я. – Ну и шутник.
– Вообще-то это была не совсем шутка, – сказала Джейн, а когда я ответил на эти слова прекрасно удавшимся мне испуганным взглядом, успокаивающе подняла руку: – Все равно моего старого тела у него нет. И он не собирался вновь натягивать на меня зеленую кожу. Это значило лишь, что, по его мнению, мне лучше было бы отправиться в новую колонию с хорошим телом, а не с немодифицированным человеческим.
– Забавная мысль.
Тут я заметил, что Джейн начала потеть, и потрогал ее лоб.
– По-моему, у тебя самый настоящий озноб. Это что-то новенькое.
– Немодифицированное тело… – протянула Джейн. – Рано или поздно я должна была заболеть.
– Дать тебе еще воды?
– Нет, пить я не хочу. Зато, кажется, я здорово проголодалась.
– Сейчас узнаю, нельзя ли заказать для тебя что-нибудь с камбуза. Чего бы ты хотела?
– А что у них есть?
– Думаю, что почти все.
– Вот и прекрасно. Я съем что-нибудь одно из этого всего.
Я вытащил ЭЗК, чтобы связаться с кухней.
– Все-таки хорошо, что на «Магеллане» двойной запас продовольствия.
– Если я буду чувствовать себя так же, как и сейчас, его надолго не хватит, – пошутила Джейн.
– Ну и ладно, – ответил я. – Но, если мне не изменяет память, древние учили лечить лихорадку голодом.
– В моем случае, – возразила Джейн, – твои древние глубочайшим образом заблуждались.
– Точь-в-точь как массовое гулянье на Новый год, – сказала Зои, окинув с нашего небольшого возвышения обзорную палубу, где ликовали толпы колонистов. Мы уже неделю путешествовали на «Магеллане», и до скачка в систему, где вращался вокруг своего светила Роанок, оставалось меньше пяти минут.
– Это именно оно и есть, – ответил я. – Как только совершится скачок, начнется официальный отсчет времени колонии – первая секунда первой минуты первого дня первого года времени Роанока. Приготовься к суткам по двадцать пять часов восемь минут и годам по триста пять дней.