– Где тебя заставят работать с утра до ночи и прикасаться там к твоему телу побрезгуют! – послышались крики отца из соседней комнаты, – Какой позор!.. Что ты наделала!?!
– А после родов, ишеи охотно оставят этого ребенка у себя, и ты сможешь вернуться домой. Бедная, моя девочка… – дрожащая мамина рука, не переставая гладила ее по волосам.
***
– Мириям, сестричка, я так давно тебя не видела! – тонкие пальцы Лизы, с накрашенными хной, по последней ромейской моде, ногтями мягко обхватили запястья Мириям, но та старательно отводила взгляд от счастливых глаз сестры и даже попыталась высвободить свои руки.
– Что с тобой, милая моя, Мириям? – разволновалась Елизавета.
– Ты… ты… – Мириям готова была разрыдаться.
Все обидные слова, которые она приготовила для сестры, превратились в тихие всхлипы.
– Пойдем скорей к Храму, тебе надо обязательно помолиться Ему, – Елизавета властно повлекла свою младшую сестру к ступеням, где была женская половина.
Мириям хотела скорей рассказать Елизавете о том, как коварно поступил с ней ромейский жрец, с которым она ее познакомила, но та не дала ей и рта открыть.
– Молись, Мириям, и Он обязательно поможет тебе, как помог мне и Захарию! – щебетала Елизавета, словно весенняя птаха.
Елизавета накрыла голову покрывалом и опустилась на колени перед ступенями Храма, а затем потянула к себе Мириям.