Когда ещё зелёным, долговязым юнцом я пришел на обучение, меня сильно невзлюбил один однокурсник и вечно прессовал при любом удобном случае. Уж не знаю, чем я так ему не нравился, но это тучное, громадное животное не упускало случая отвесить подзатыльник или подставить подножку. В один из таких дней, когда я из-за толчка в спину разбил себе нос, а этот урод вместе со своим тупоголовым дружком ржал, тыча в меня пухлым пальцем, вдруг перед нами выросла почти двухметровая гора мышц.
– Слышь, жирдяй, – спокойный, угрожающий тон предвещал моему обидчику скорые неприятности. – Ещё раз тронешь его, я тебе соски отрежу, понял, сисястый? – он замахнулся кулаком, изображая удар в челюсть. – Вали отсюда, пока в морду не получил.
Отшатнувшись, толстяк чуть не упал и поспешно ретировался, прихватив с собой имбецильного дружка.
– Грант Моррисон! – представился спаситель, протягивая мне свою большую ладонь и помогая подняться.
– Освальд Рокстоун, – произнёс я, принимая помощь.
После этого, пока мы курили за дальней стеной академии, а Грант помогал мне остановить текущую из носа кровь, я, затягиваясь терпким смолистым дымом, спросил:
– Почему ты помог мне?
– Ненавижу, когда обижают тех, кто слабее… – пожав плечами, ответил он, глядя на грязную речку, туманной змеёй тянущуюся вдоль здания академии. – Над слабым издеваться вообще западло. Неправильно это, понимаешь?
В тот момент я понял, что нашел одного из самых лучших и верных друзей. Он был единственным, на кого я всегда мог положиться. В свою очередь я старался отвечать ему тем же.
Грант научил меня стоять за себя и за тех, кто сам был сделать это не в состоянии. Нас объединяло слишком многое. Особенно тайны, которые не расскажешь никому. Я был единственным, кто знал его самый большой секрет. И только благодаря ему Моррисона называли легендой и самым выдающимся детективом нашего столетия. Никто не раскрывал дела с такой легкостью, как он. И лишь меня друг посвятил в тайну, как именно ему это удавалось, и которую он так бережно хранил и берёг ото всех остальных, как самую большую ценность.
Позвонив ему ещё утром после осмотра места преступления, я попросил о встрече в нашем условном месте. Знал, что и в этот раз он не сможет отказать мне в помощи с расследованием убийства моей любимой. Мне нужен был его странный дар.