Красивая, образованная, ведущая переписку с самим папой римским Симмахом, она не упускала случая завязать отношения с вожаками партий ипподрома: прасинами и венетами.
– Что ты связалась с какой-то дрянью! – недоволен этим был Ареобинд. – Их слово – что ветер! Сегодня дует в одну сторону, завтра же совсем в другую!..
Она же огрызалась:
– Это ты ничего не делаешь для карьеры! Только воюешь!..
И вот этот случай представился. В 512 году финансовое положение империи ухудшилось из-за непродуманных действий Анастасия. Пошли волнения народа, партий венетов и прасинов на том же ипподроме.
А тут ещё примешалось новое событие, склонившее чашу весов в ту же сторону.
Анастасий издал указ петь с амвона в храме Святой Софии изменённое Трисвятое с включением монофизитских трактовок… Произошло волнение и в самом храме, целое побоище… Несмотря на аресты, ночные улицы столицы заполнили толпы верующих, несогласных с нововведением монофизитов…
Начались погромы: на землю на площадях полетели статуи императора Анастасия…
– Ареобинда в императоры! – послышался сначала чей-то несмелый крик из толпы…
Затем, подхваченное толпой, понеслось из конца площади в конец:
– Ареобинд Август – твоя победа! Юлиана – новая Августа!..
Затесавшаяся в толпе с немногими своими сторонниками, Юлиана разжигала страсти людей…
Но тут полетел по толпе новый крик: «Анастасий на ипподроме!.. В Кафизме!..»
И толпа повернула к ипподрому, заполнила его с криками, бранью, угрозами в адрес императора.
Да, действительно, Анастасий сидел в императорском кресле на Кафизме… Но он был без короны, без мантии монарха, скромно одетый… Непокрытая голова, длинные седые волосы… Весь облик его наводил на мысли, что перед народом предстал библейский старец, умудрённый годами и долгими думами по ночам об империи, о народе…
И шум толпы стал затихать.
И в этой тишине заговорил старец, негромко, но проникновенно, казалось, обращался к каждому.
– Я готов сложить свой сан и обязанности императора, но служить народу Византии, вам!.. Прошу только об одном: хватит бессмысленных разрушений и убийств!.. Идите по домам и успокойтесь…
Простая проникновенная речь, необычный вид императора, в чём-то даже испуганного… И это сломало толпу.
По ипподрому теперь понеслось совершенно иное: «Август Анастасий, твоя победа!»