– Айя, конечно, мы не станем заставлять тебя нанимать их, если они тебе не понравятся, – вскрикивает ма. – Кто мы, по-твоему, такие? Диктаторы, что ли?
– Нет, вы китайские матери, а это ничуть не лучше диктаторов, – бормочу я, с любовью сжимая мамину руку.
– Ой-ой-ой, ты такая смешная. Моя дочь такая смешная. Подожди, вот когда сама станешь матерью, тогда поймешь. Ладно, иди переодевайся. Мы тоже переодеваемся. И отправляемся на встречу.
– Что, сейчас?
– Конечно, сейчас! Если не сейчас, то когда?
Конечно. Я должна была догадаться. И все же я не могу сдержать улыбку, наблюдая за тем, как моя семья выбегает из гостиной, а комодские вараны от каждого их движения со всей дури раскачиваются в разные стороны. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреться в зеркало, и просто ахаю от счастья, снова видя себя в этом потрясающем платье. Даже Джонджон нехотя восхищается работой Яньяна. Неужели мне и правда удалось заполучить самое сказочное платье на свете? Эта свадьба будет чудесной.
Меньше чем через час я уже жду Нейтана возле нашего любимого ресторанчика дим-сам, в то время как мама и тети заходят внутрь, чтобы встретиться с тем таинственным организатором, с которым, как они решили, мы родственники. На моем лице появляется довольная ухмылка, как только я замечаю Нейтана, пересекающего парковку. Ну, как бы, черт. Он так хорош. И он мой, только мой!
Ладно, успокойся, озабоченная. Полагаю, часть меня реально чувствует себя извращенкой всякий раз, когда я смотрю на Нейтана. Не могу удержаться, чтобы не раздеть его взглядом, что, признаю, реально непристойно. Но серьезно, как я могу этого не делать? Посмотрите на него, какие острые скулы, широкие плечи, мускулистые руки. А эти грудные мышцы и…
– Ты снова выглядишь возбужденной, – говорит он.
– Я просто хочу уже съесть…
– Меня?
– Иу, фу. Но в принципе не отказалась бы.
Я вдыхаю его запах, когда он наклоняется и скромно чмокает меня в щеку; в ресторанчиках дим-сам в основном проводят время китайские дяди и тети, которые с презрением смотрят на каждую молодую пару, и Нейтан знает, что мне некомфортно проявлять свои чувства перед такой публикой. Я могу как-то сексуально пострелять глазами, да. Но вот целоваться – ни за что.
– Слушай, пока мы не зашли внутрь, мне нужно тебе кое-что сказать.
– О-о. – Взяв меня за руку, Нейтан хмурится, и его голос становится грубее. – Это насчет… того случая?