«Да, капитально сделано. Ей кто-то помогал. Увидишь, Она заболеет, сильно. У Нее светлые волосы. Поймешь, кто сделал».
«За что?»
«Из-за мужчины».
«Но у меня никого нет».
«Все увидишь. Воду дома пей, обливайся, никому не давай. У меня есть немного ниток, оберег я тебе сделала». И старушка протянула Ей льняную нитку с узлами. «Завяжешь на поясе или вставишь в трусы. Хотя сейчас в трусы уже, наверное, не вставить. Привезешь нитки, я тебе еще много сделаю. В следующие выходные я тебя жду».
«Баба Люба, я ведь Вам должна за труды, Вы скажите, сколько».
«Я когда замуж вышла, ко мне по ночам во сне стал мужик приходить и с кровати меня за ноги стаскивать, – вдруг откликнулась Баба Люба. – страшно было, жуть. А потом я пришла к своей бабушке, та пошептала и все прошло. Я по улице иду и надо же – сирень цветет, а я и не замечала! Тогда свекровь на меня делала, за сына переживала, думала, я гулять буду. Понятно, мы разошлись. А я вот порчи снимаю, да лечу помаленьку. Внуку говорю, учись заговаривать, не хочет».
«Научите меня, баба Люба».
На что бабушка промолчала и ничего не ответила.
Она ездила к старушке несколько выходных подряд. Действительно, молодая и очень красивая женщина, которая работала в этом же здании, после чисток, исчезла. Больше Она эту блондинку не видела. Ходили слухи, что эта красотка – любовница одного из директоров управляющей компании, но все грани этой истории станут известны через 3 года.
Ее дела начали стабилизироваться, на работе нападок стало меньше. Панические атаки начали ослабевать.
Москва
Она вышла на работу в эту компанию спустя пол года пол года после возвращении из Москвы. В столице у Нее не «сложилось». Причем сказать не сложилось – это ничего не сказать. Она ехала в надежде, что Ее карьера пойдет вверх и не обращала внимание на предупреждения, которые сыпались на Нее градом. Незадолго до отъезда Ей позвонила подруга, точнее, когда то они вместе работали на рынке, и попросила денег семь тысяч рублей на семь дней. Лет десять назад эта подруга звонила Ей и просила денег, но у Нее всегда была нехватка, поэтому Она, ничуть не лукавя, не смогла дать в долг. Но на этот раз Ее финансовое положение было постабильнее, и Она с радостью откликнулась на просьбу. Деньги привезла сама. Скоро Она улетала. Люди в Москве Ее встретили настороженно. А когда Она начала работать нападки посыпались как из рога изобилия. И не от кого-нибудь, а от «своих». Несколько раз директор устраивал Ей «выволочки» по пустяковым поводам, а однажды просто начал орать на Нее в присутствии подчиненных по поводу того, что Она не умеет строить отношения после того, как стало ясно, что Она не станет «прельщать» женатого Галимова, одного из начальников отделов. Понятное дело, прошелся по Ее личной жизни.