– Поймали?
При этом я старался всячески скрыть сбившееся дыхание, пытался дышать тихо, и стоять прямо, не делая лишних движений.
– Да, поймала, – сказала девочка и добавила:
– Он уже убегал от меня, потом три дня искали.
– Хулиган, – решил пошутить я и сказал это каким-то ласковым голосом, глядя на собачку, которая не обращала на нас никакого внимания и была равнодушна к переживаниям девочки и моим мышечным страданиям. Тодик рылся в кустах, что-то обнюхивая и выискивая. Через мгновение мы услышали шорох на ближайшем дереве. Все посмотрели вверх. Тодик начал гавкать, причем его лай был громким, смешанным с раскатистым рыком, который совсем не сочетался с внешним видом собачки. Я и девочка внимательно вглядывались вверх, и вдруг девочка сказала:
– Белочка!
Я тоже увидел белочку, которая прыгала с ветки на ветку и, в конце концов, упрыгала на другое дерево и скрылась с виду.
– Мы с тобой знакомы? – спросила девочка, внимательно поглядев на меня. Я уже успел отдышаться и как мог спокойно ответил:
– Нет, и я тебя раньше не видел в нашем дворе.
После своего ответа я решил, что говорю какую-то ерунду и почувствовал, как стыд и смущение подступили к сердцу. Лицо залилось красной краской, от чего смущение еще больше усилилось, и ко всему прочему прибавилась злость на себя. В голове вертелись мысли: «Что я за дурак и говорю ерунду, и красный как рак. Какой позор. Это фиаско!» За секунду я накрутил себя так, что был готов бежать оттуда куда-нибудь далеко в лес и прожить там отшельником всю оставшуюся жизнь, неся на себе клеймо позора и неудачника. Мои страдания прервала девочка. Она сказала:
– Мы недавно переехали. Меня зовут Вика.
Я вернул себя к реальности и коротко сказал:
– Лев.
Вика посмотрела на меня, в ее взгляде я прочитал удивление. Я знаю, что при знакомстве мое имя вызывает удивление у собеседника, отчего мне всегда становится как-то неловко. Но сейчас, мне было приятно видеть реакцию Вики.
– Необычное имя, – сказала она после небольшой паузы.
– Меня назвали в честь дедушки, – решил зачем-то оправдаться я, будто чувствовал свою вину в том, что ношу необычное имя, будто хочу выделиться или быть каким-то особенным.
– А, ты в каком подъезде живешь? – спросила Вика, видимо, чтобы поддержать разговор. Я никогда не слыл молчуном и занудой, всегда мог найти, что сказать, пошутить, поддержать разговор, а сейчас потерял дар речи, от чего злился на себя еще больше.