Мальчик всем сердцем обожал огонь. Каждый раз после школы Артион доставал из рюкзака скомканную упаковку из-под обеденного бутерброда и сообщал, что намеревается её «жестоко сжечь», за что одно время носил прозвище «Пироман», чем очень гордился.
– Арти?
– М? – обернулся тот.
– Слушай, а ты как сюда добирался?
– Автостопом.
– Только им? – удивился Тейто.
– Ага. От Итаншталя всего миль сто по побережью. За день добрался. Виды с берега – огонь! Ты б видел!
На последней фразе Артион слегка дёрнулся. Казалось, он готов всё бросить и вновь бежать к берегу, чтобы снова смотреть на те виды. Его порывистые движения постоянно подчёркивали готовность к действию, и Тейто, кажется, за все годы так и не привык к ним до конца.
– Погоди, если вдоль побережья, то ты ехал не через деревню?
– Не-а. Как дорога от моря повернула, я вышел и вдоль берега дошёл.
– Долго шёл?
– Часов пять.
– Но там же бездорожье…
– Ещё какое, – ответил Артион. – Но пофиг же!
Тейто улыбнулся.
– Пешком по пустошам. В этом весь ты!
– Ага! Пошли в палатку, расскажешь, как ты там.
– Пошли.
На следующее утро Тейто и Артион помогали сортировать и упаковывать геологические образцы, а после обеда, узнав, что их помощь больше не нужна, сбежали смотреть окрестности. Точнее, смотрел их только Тейто – Артион ещё вчера пробежался по округе и потому часто вырывался вперёд и торопил брата.
Артион шёл налегке. Он предпочитал минимализм во всём и захватил с собой лишь немного еды в рюкзаке. Тейто же собрал рюкзак посолиднее, куда, помимо еды, уместил складной ножик, спички, аптечку, фонарик, коммуникатор и прочие «лишние» по мнению одного светловолосого комментатора вещи. Он был ответственнее комментатора и считал, что не стоит ходить по безлюдным местам без минимального набора вещей. Мало ли что может случиться.
Артион предлагал сходить на речку и в посёлок. Тейто не возражал.
Они ещё не так далеко отошли от лагеря, как Тейто первый раз смахнул со лба слипшиеся от пота волосы. Взгляд задержался на руке. Он был достаточно смугл, чтобы не бояться серьёзных солнечных ожогов, но опасался за брата, чья кожа была светлее на несколько тонов. Но сказать об этом – лишь спорить попусту. Артион всегда встречает любое беспокойство о себе в штыки.
Постепенно местность стала более холмистой. Выступающие из травы серо-белые камни встречались всё чаще и становились всё крупнее. Вскоре они начали сливаться друг с другом и превратились в настоящую сетку гребней, напоминавшую миниатюрный горный массив, разделённый зелёными «лесами» – рваными полосками травы.