– Кто убил?
– Тебе это зачем? Есть такие области, куда нам заглядывать нельзя, да и незачем.
– Алексей, ты говоришь, словно врач-психиатр. Я писатель, пишу новую книгу. Одна из причин, что я здесь.
– Послушай, писатель. Я столько здесь насмотрелся и наслушался, что знаю больше, чем любой врач. Пациенты такие вещи рассказывают, что ни одному врачу не расскажешь. Сразу на комиссию отправят. Многие здесь мимикрируют. Я же вижу по тебе, что ты нормальный и абсолютно здоровый. Никогда не играйся в «психа» – это очень опасно. Можно там остаться и пускать слюни всю оставшуюся жизнь.
– Расскажи мне про спецблок, пожалуйста. Что ты ещё знаешь про него? Я напишу книгу, обязательно.
– Послушай, давай не сейчас. Давай, договоримся так. Я приду на следующую смену и расскажу тебе одну историю. Был там один пациент особенный. Мне про него Вовка рассказывал. Он его Дмитрюком называл, не иначе. Я это имя на всю жизнь запомнил. Со слов Вовки это было зло в человеческой оболочке. Страшные вещи творил и до, и вовремя лечения. Он был очень опасен, поэтому его в клетке днём держали. А ночью наручниками пристёгивали. Такие слухи были. Я знаю, что это он Вовку убил.
– Как убил? Он что, из клетки до него дотянулся?
– Нет, я уверен, что Дмитрюк его заставил поджечь себя, и смотрел на это, наслаждаясь. Он продолжал убивать, даже связанный.
– Ничего себе, вот это да. Когда твоя следующая смена?
– Через три дня.
– Я буду ждать.
– И ещё, чтоб тебе было не страшно спать. В одну из следующих ночей после смерти Вовки, Дмитрюк исчез из спецблока. Просто растворился в воздухе, словно его и не было. Была тревога, перекрыты все дороги и вокзалы – впустую. Ни одежды, ни тела так и не нашли. Но это ещё не всё! Вместе с ним пропал без вести главврач нашей больницы Александр Валентинович. Был с утра на работе, и пропал. Так, до сих пор, столько лет прошло, считается без вести пропавшим.
– Офигеть! Вот это сюжет для книги. Я такое распишу.
– Давай, Ромка. Хороший ты парень, не играйся со злом. Три дня подожди, я много чего тебе расскажу!
Следующий день, и тем более ночь, я весь извёлся.
После отбоя лежал и смотрел в окно на здание спецблока. Сколько там жутких историй и закованного в наручники больного зла. Неизлечимые, с которыми невозможно что-то сделать. А Петя? С Петей явно что-то не так, ведь он же вылечился или его оперировали, и получилось усыпить зло? Или зло затаилось и поджидает в засаде очередную жертву?