Грорр резко ударил человека под дых. Он снова осел на пол, ловя ртом воздух.
– Чувствуешь себя свободным, козявка? – ехидно спросил полковник, склонившись над человеком. – Чувствуешь счастье внутри?
– Нет… – выдавил из себя Пророк, еле дыша, – ведь я еще не достиг…
– Ну тогда закрой рот, болван! – рявкнул Грорр. – Твоя жизнь, твоя свобода и твое счастье сейчас полностью в моей власти! Я могу убить тебя в любой момент, если захочу! Вот что такое истинная свобода, ты, шмакодявка!
– В чем же заключается твоя свобода? – хрипло спросил человек, слегка отдышавшись.
– Моя свобода – в силе и власти! Я – Владыка Войны, и мне никто не указ! Все боятся меня, все уважают меня, я могу делать все, что хочу! – самодовольно сказал Грорр, поигрывая дубинкой.
– Это не свобода, – проговорил Пророк, медленно поднимаясь с пола, – это вседозволенность.
– И что? – удивленно поднял бровь полковник.
– Твоя свобода эгоистична. Ты получаешь ее, причиняя страдания другим.
– И что? Что сказать-то хотел? – слегка склонил голову набок веодон.
– Общество, в котором все стремятся получить такую вседозволенность, обречено на вечные конфликты и страдания. Члены такого общества будут всю жизнь мучать друг друга, и никогда не достигнут желаемого.
– И что? Я-то достиг. А проблемы остальных меня не волнуют.
– Ты не так свободен, как тебе кажется. Ты теперь несешь тяжелую ношу своего высокого положения. Тебе нужно тратить много сил, чтобы всячески подчеркивать свою ведущую роль, защищать свой титул от соперников, заботиться о том, чтобы все продолжали тебя бояться… Разве это свобода?
– Ха, а что, быть жалким слизняком, неспособным отстоять свои права – это свобода? Быть у кого-то в подчинении, быть обслугой – это свобода?
– Я говорю не про то, чтобы быть слугой. Я говорю про то, что свободное существо свободно в первую очередь от своего эгоизма, от тяжкого груза необходимости быть кем-то успешным и уважаемым.
– Заткнись уже, козявка! – рявкнул Грорр. – Я устал слушать твои проповеди. Ты ничего не понимаешь в жизни! Ты никогда не был воином, ты никогда не имел силы, никогда не имел власти – и что-то там лопочешь про свободу! Твоя свобода – это свобода безвольного скота, жующего жрых в стойле!
Он прошелся до противоположного угла комнаты и обратно, крутя дубинку в руках. Затем он развернулся к человеку и сказал чуть более спокойным тоном: