Переходя к омлету, меня вдруг настигла догадка – и имя моё знают. Но зачем им я? С меня нечего взять, разве что мои нездоровые органы.
От дальнейших размышлений меня отвлёк детский голос, напевающий весёлую песенку. Видимо, больничные стены были сделаны из картона, всё слышалось очень отчётливо. И вот дверь несмело приоткрылась, и копна рыжих кудряшек зашла в палату. Потом показалось остальное тело, облачённое в платье небесного цвета, а на ногах девочки красовались дико смотрящиеся яркие оранжевые кеды.
– Привет, – она очень тихо закрыла за собой дверь, и робко улыбаясь, протянула мне свёрнутую джинсовку, – Харви просил передать. Сказал, что ты вряд ли захочешь за ней возвращаться, а вещь хорошая.
– Спасибо, – я вчера оставил в доме куртку. Девочка права, я не стал бы туда приходить с визитом, но только если в сопровождении местной полиции, чтобы узнать, откуда у стариков столько информации о моей частной жизни. – Как тебя зовут?
– Мелисса, – она застенчиво улыбалась, словно её похвалили. Видимо, немногих интересуют имена так же, как меня.
– Кевин, – я улыбнулся в ответ. Девочка была возраста моей дочки, Лили. Ей недавно исполнилось одиннадцать. Я вдруг вспомнил, как обещал дочке летом поехать в Калифорнию, на время каникул. А теперь уже осень. Сколько же я провалялся в больнице? И почему Тильда меня не навещает..? Это были вопросы, на которые нужно находить ответы, но не хочется. Хочется жить в незнании, потому что так кажется, что всё сон, нет диагноза, нет невыполнимых обещаний, похожих на то, что я дал дочери. Ведь прекрасно понимал – без операции сердце может остановиться в любой момент. Но с женой приняли решение ничего не говорить Лили. Провести максимум счастливого времени вместе.
"Провели" – с горечью подумал я.
– Ладно, мне пора, – Мелисса нехотя топталась у двери, и словно не решалась сказать. Она ничем не могла передо мной провиниться – напротив, своим внешним видом подняла мне настроение. – Харви просил сказать – он сожалеет, что напугал тебя, Вас… – она вспомнила о правилах обращения к взрослым незнакомым, но детская непосредственность никуда не исчезла, и Мелисса с интересом наблюдала за моей реакцией. – Если захотите, всегда можете вернуться и поговорить с моими бабушкой и дедушкой. До свидания, – девочка сделала шутливый поклон и выбежала из палаты, оставив дверь приоткрытой.