Аля мигом забыла, и что хотела выговорить ему за курение в её комнате, и что собиралась выпроводить его из квартиры. Сейчас у неё было только одно желание – прижаться к его напряжённой спине и избавить от этой грусти. Почему-то ей было почти физически больно видеть его таким.
– Тём, – прошептала Алина, подходя ближе, но дотронуться до него так и не решилась.
Он прекрасно слышал, как она вошла, как и её разговор с матерью. Странно, но раньше его ни капли не волновало, что девушки так легко клюют на имеющиеся у него деньги. Он знал, что все его пассии делились на два лагеря: одни хотели «бабла», другие секса. Хотя существовали и такие, которым нужно было и то, и другое. Вот именно этих было абсолютное большинство. Его подобный расклад вполне устраивал, наверное, он и имена своих девушек перестал запоминать, только чтобы лишний раз доказать себе, что все эти связи ничего не значат.
Да только Алина пришла к нему сегодня не за сексом или деньгами – ей нужна была от него защита. И как бы глупо это не звучало, но ему это понравилось. К тому же она вела себя так непривычно скромно, так мило вздрагивала и прятала глаза. Он даже проникся к ней теплотой… И что в итоге? Оказывается, ей тоже нужны от него только деньги, просто, в отличие от всех своих предшественниц, она решила проявить фантазию и добраться до его кошелька в обход.
– Мама в восторге от твоего пиджака, – сказала девушка, так и не дождавшись от него никакой реакции. Потом вдруг улыбнулась и, забрав у Тёмы сигарету, затянулась сама. – У неё мания. Она спит и видит, как бы выдать меня замуж за денежный мешок. Знал бы ты, как меня достали эти её вечные намёки. И ей плевать, на то, что мне нужно совсем другое.
– И что же? – поинтересовался Артём, заворожено наблюдая, как отобранная у него сигарета чувственно касается её губ. Не выдержав, он выбросил окурок в окно, развернул девушку к себе и принялся расстёгивать пуговицы пресловутого пиджака.
– Для меня важно самоутвердиться, найти своё призвание, построить карьеру и доказать ей и самой себе, что я могу многое, – она с шальной улыбкой наблюдала, как в глазах парня разгорается знакомый огонь, от чего ей вдруг стало не по себе. – Я хочу независимости.
– А я хочу тебя, – сказал он, скидывая пиджак на пол и одним движением усаживая Алю на подоконник.