Достаю сигареты из кармана своей кожаной куртки и выхожу на балкон. Прикурив, наваливаюсь на подоконник. Смотрю вниз на наш район, раскинувшийся под окнами. Идеальный ночной городской пейзаж. Летом романтичный, зимой тоскливый, а сейчас, в середине осени, мистический и загадочный. Глядя на высотки, на редкие чуть подёрнувшиеся желтизной деревья, на цепочку фонарей, я постепенно успокаиваюсь. Думаю о том, что, как только докурю, сразу наберу мужу и все узнаю.
Однако момент прозрения случается раньше, чем я планировала. Я просто поворачиваю голову в сторону соседнего балкона и вижу Сашу с голым торсом, также, как и я, высунувшегося покурить. Мне одновременно и смешно и не верится в происходящее, потому что я как будто оказалась в анекдоте из девяностых. Из-за шока осознание измены и предательства приходит с большим опозданием. Мой мозг до последнего пытается иронизировать, дабы защитить хрупкую психику. С полминуты я смотрю на мужа и не понимаю, как он так в наглую может стоять на чужом балконе с голым пузом. Но до меня вдруг доходит, что заметь его не я, а кто-то другой, то, во-первых, не узнал бы, потому что на балконе темно. А во-вторых, наши балконы совершенно одинаковые, и легко перепутать. Проблема его в том, что я вернулась домой раньше, чем обычно. А так всё было бы просто идеально. Красивая, одинокая любовница прямо за соседней дверью. Даже обуваться не надо, чисто вышел и зашёл.
– Что за хрень? – выдыхаю я разочарованно с облаком дыма.
Саша испуганно поворачивается в мою сторону. Сигарета выпадает из его рук.
– Женя? – бормочет он растерянно. – Ты когда вернулась?
Мне хочется ответить что-то в духе: «Вопросы здесь задаю я!» Но получается только истерично хихикнуть. Саша трясущимися руками достаёт вторую сигарету. Ещё минуту мы просто молча смотрим друг на друга.
– Я вернулась, когда вы были ещё в процессе, – с опозданием отвечаю я. Муж с досадой морщится. А я продолжаю с иронией: – И ещё подумала: «Надо же, повезло Марине». Да уж, повезло, мать вашу…
На последней фразе я даю слабину. Голос срывается, начинает хрипеть. На глазах появляются слёзы.
– Саш, ты чего так долго? – слышится из глубины голос соседки.
– Действительно, – саркастично усмехаюсь я. – Чего это ты так долго?!
– Марин, иди… – говорит он себе через плечо, а потом оборачивается. – Жень, я сейчас приду. Только давай без истерик. Мы ведь взрослые люди.