Первые разочарования.
Отрывистая, но пронзительная трель, лишь слегка приглушённая бетонными стенами, унеслась от него, затихнув глубоко в недрах квартиры. В ответ, где-то там, в глубине, послышался дробный топот маленьких ножек. Он становился всё сильнее и громче, пока резко не оборвался прямо на пике, с противоположной стороны двери. С замиранием сердца Алексей слушал сопение вперемежку с пыхтением, приглушаемые сухим треском отпираемого замка. Он и сам не знал, отчего так переживает. Когда он утром уходил на работу, по крайней мере, дома, было всё как обычно, если, конечно, не считать мелких неприятностей в виде отсутствия крана, пустого холодильника, и украденной одежды. Тогда почему же он стоял сейчас под дверью с потными ладонями и отчаянно бьющимся сердцем?
Но, наконец, его мучения кончились. В последний раз щёлкнул замок, и дверь распахнулась. Дашка, с детской непосредственностью, выскочила на лестничную клетку в одних колготках и коротенькой маечке.
– Папка пришёл! – Вопила она на весь подъезд, не переставая подпрыгивать, словно мячик, и протягивать к нему руки.
Прижав её к себе, Алексей почувствовал, как успокаивается сердцебиение, а на душу опускается вселенское спокойствие. Несмотря на все его глупые подозрения и нелепые догадки, дома всё обстояло как обычно. И самым лучшим подтверждением этому был маленький человечек, вертевшийся у него на руках. Отец стоял в тёмном коридоре, прижав дочь к груди, и нашёптывая ей на ушко ласковые слова. Оба светились от счастья, позабыв обо всём на свете. Идиллия была прервана ярким безжизненным светом, внезапно залившим их укромный уголок. Привыкшие к темноте глаза сразу же заслезились, превращая всё вокруг в неясные расплывчатые пятна.
– И долго вы тут будете стоять, обнявшись, словно два бомжа на помойке? Между прочим, если так рано припёрся, мог бы и пожрать купить что-нибудь. Теперь придётся опять пиццу заказывать. Она мне уже в глотку не лезет.
Кое-как проморгавшись, Алексей уставился на ту, которая так нещадно отчитывала его. В дверном проёме, облокотившись на косяк, стояла молодая женщина, одетая в коротенький халатик, лишь слегка запахнутый на груди. Ещё больше, чем полуобнажённое тело, его ошарашило её лицо. В глаза сразу же бросались длинные ресницы, кончиками доходящие аж до самых бровей, и огромные пухлые губы, занимавшие почти всю нижнюю часть лица. На бледное, чуть не до синевы, личико, периодически падала белокурая копна волос, которую женщина, изящным движением левой руки тут же откидывала назад. В правой она держала длинную тонкую сигарету, которая дымилась, оставляя в воздухе резкий неприятный запах. Это была какая-то улучшенная, так сказать оттюнингованная копия его жены. Если бы она не занималась всю жизнь детьми и хозяйством, а тратила бы деньги и время на себя, то стала бы именно такой. Осознав, что вот эта вот раскрепощённая, ухоженная женщина, является его женой, Алексей внутренне возликовал. Это была именно та перчинка, та червоточинка, которой не хватало его всегда покорной Татьяне. Послушный мыслям своего хозяина «дружок» в штанах радостно зашевелился. Оба предвкушали эпическую незабываемую ночь, которая запомнится на всю жизнь.