Пытаясь подняться, Святобой оперся о лавку, и его пальцы нащупали рукоять длинного ножа с его удивительно острым лезвием. Их глаза встретились, несколько мгновений он смотрел в злое лицо противника, потом встал, покачиваясь, нож остался на месте.
В плечо грубо ткнулось, он скосил глаза, его назойливо тыкала, явно просясь в руки, гигантская секира, которую этот лохматый вогнал в стену. Снова их глаза встретились, этот чужак далеко, достаточно шевельнуть рукой, и смертоносная секира окажется у него…
Несколько мгновений он смотрел в лицо врага, тот уже начал презрительно раздвигать губы, и Святобой, оскорбленный, что о нем могли такое подумать, выпрямился и сам усмехнулся, насколько позволяло разбитое и распухшее лицо.
– Не надейся, – прохрипел он, закашлялся, изо рта вылетели окровавленные зубы, выплюнул кровь, снова надменно улыбнулся щербатым ртом, где вместо передних зубов зияли кровоточащие ямы с развороченными краями. – Не надейся!
Они снова сшиблись на середине комнаты.
Олег проснулся в полной темноте. За крохотным окошком в ночи обильно падали звезды, предвещая не то войну, не то приход саранчи, не то большой урожай. Глухая ночь, но что-то смутно тревожило, сердце колотится, он застыл, прислушиваясь, а когда хотел опустить голову на лавку, стену из толстых бревен тряхнуло. Донесся тяжелый удар, словно невидимый великан бросал в стену камни из дальних гор.
– Тарх, – позвал он. – Тарх, ты спишь?..
В ответ слышался только мерный сап. Олег растолкал певца, тот пробурчал:
– Да спу я, спу! Чего тебе?
– Послушай. Что-то происходит.
Таргитай прислушался:
– Да вроде бы ничего.
– А ты послушай.
Судя по скрипучим звукам, Таргитай шевелит кожей на лбу, двигает бровями, добросовестно пялится в темноту. Стену тряхнуло, потом еще и еще. В темноте за стеной тревожно завыла собака.
– Ага! – послышался сонный голос. – Весь постоялый вздрагивает, словно буран бьет в стену кулаком. Помню, когда сидишь зимой в дупле, а снаружи такое разыграется, что все трещит, стонет, гукает, а ты сидишь и дрожишь, что ежели дерево переломится, то голым на снег… бр-р-р-р-р!.. Нехорошо.
В самом деле, толстенные бревенчатые стены вздрагивали с неровными промежутками, на столе позвякивали монеты в мешке Таргитая.
– Ветер, наверное, – предположил он.
– Да нет ветра…