Уже подползая к рубежу броска, Мишка был уверен, что сегодня празднует бал пушистый северный зверёк. Так и получилось. Группа попала в классическую огневую засаду. По ним работало с полдюжины миномётов по пристрелянным ориентирам и несколько безоткаток.
Последнее, что он запомнил, – ослепляющая вспышка…
– Голова болит. Сильно. Глаза режет, хоть и закрыты. Первым делом осмотреться. Приоткрыл на миллиметр глаз. Белый потолок. Уже легче. У духов такой цивилизации нет. Открыл оба глаза. Больничная палата. Типичная. Совковая. Совсем хорошо. Значит, парни прорвались и его уволокли. Хотя у нас такого не принято. Но я не в претензии. Поднять руку. Что-то звякнуло и руку держит. Скосил глаз. Наручник. Обычный, ментовский.
Распахнулась дверь. Вошли несколько человек в белых халатах, среди них Батя. Полковник Сорокин, руководитель центра спецопераций.
– Очнулся, махновец? – неласково полюбопытствовал незнакомец в очках с золотой оправой.
– Батя, а какого он хрена? Сними браслеты, я ему его очки в харю вобью.
– Замолчи. Навбивался уже. А вам, товарищ майор, не мешало бы представляться, прежде чем начинать разговор с подследственным.
– Бать. С какого хрена я подследственный?! Где командир? Что с группой? Что это за хрен? И снимите, блядь, с меня эти херовы браслеты!!!
Мишка задёргался на кровати, пристёгнутый к ней наручниками, заколотился головой об изголовье. Внезапно потерял сознание.
Мишка опять очнулся. В палате были двое.
– Товарищ полковник, у него вторая сильная контузия за год. В его голове может происходить всё что угодно. Его необходимо накачать психотропами.
– Чтоб он от твоих психотропов овощем стал? Мне необходимо знать, что случилось с группой. И почему вернулись только двое, и те ни хрена не помнят.
– Бать. Кто двое?
– Ты и Бульбаш.
– Значит, Бульбаш меня выволок?
– Бля. Бульбаш и себя не вытащил бы. Ноги у него перебиты осколками. А вот у тебя кроме пары царапин и контузии нет ничего. И это ты Бульбаша приволок к вертолёту. И это ты, когда прилетели в Курган-Тюбе, накинулся на полковника госбезопасности и чуть глотку ему не перегрыз. Вовремя вырубился. И неделю без сознания лежал под глюкозой. Может, объяснишь, что это было???
– Бать. Я только взрыв помню. Очухался уже здесь в браслетах. Я думал, меня ребята приволокли.
Месяц велось следствие. Пришло к выводу, что нападение на полковника было совершено в бессознательном состоянии. Все остальные нестыковки закрыли грифом совершенной секретности. Дивера со съехавшей кукушкой на волю выпускать никто не собирался. Так и сгинул бы где-нибудь на урановых шахтах или в качестве учебного материала для молодых волкодавов ГРУ. Но Батя нажал на какие-то свои рычаги. Мишке зачитали приговор трибунала. За нападение на вышестоящего начальника его приговорили к лишению всех наград и званий. Одели в поношенную песчанку, сунули в руки воинское требование на билет и выпнули из изолятора КГБ.