– Почему Пидорыч?
– Ну, Федорыч, какая разница. Осетринка, пожалуй, скоромнее говяжьей тушенки. И как тебе стрельба по чайкам после чтения священной книги? Ханжество все это, фарисейство.
– Да ладно тебе, нормальный мужик.
– Видел я, как он вставал спиной к реке, сгибался в коленях, словно срать готовился и ждал, когда ты лодку под его задницу подгонишь.
– Пожилой человек. Меня и позвали, чтобы о нем заботился. А кому легко?
– Ваське, наверное.
– Ладно тебе. Добрым парнем оказался, пилу подарил. Если честно, не ожидал от него.
– И я не ожидал. Видимо, легко досталась, если не пожалел. Может, конфискат какой?!
На другой день дул ветер. Стоять на палубе было прохладно. Гости быстро устали от красот Енисея. Осиновский порог их не впечатлил. Василий маялся с похмелья и первый спустился в каюту. Профессора тоже на долго не хватило, забеспокоился, как бы не продуло.
– Пойду подремлю. Могучая, конечно, река, но по Волге плыть интереснее, там берега поближе, деревеньки рассмотреть можно, церквушки глаз радуют – исконная Россия. Насытился экзотикой, хочу на винтокрылую птицу.
* * *
Тулуп лично повел его знакомиться с непосредственным начальником. Маленький кабинет, заставленный по углам коробками, коробочками и рулонами, совсем не казался захламленным. Угадывалось, что при необходимости хозяин сразу достанет нужную коробку.
– Вот вам, Анатолий Петрович, столяр-краснодеревщик, введите в круг обязанностей – и можете смело запрягать. Вы же сами жаловались, что работы невпроворот.
Дождавшись, когда Тулуп выйдет из кабинета, хозяин, не вставая из-за стола, мрачно выговорил:
– Что же вы, уважаемый товарищ столяр-краснодеревщик, начинаете работу с прогулов? Не успели устроиться – и пропали на две недели.
Уверенный, что командировка была обговорена заранее, он растерялся, не зная, как оправдываться и стоит ли, чтобы не сболтнуть лишнего, но начальник не выдержал игры, засмеялся и шагнул к нему.
– Шутка. Я в курсе, кто тебя рекомендовал и где ты прогуливал. С улицы к нам не попадают.
Первое, что бросилось в глаза: аккуратный серый костюм с жилеткой, ботинки, начищенные до блеска, и очень белые зубы.
– Зовут меня Анатолий Петрович, это если при начальстве, а при работе просто Петрович. Работа у нас такая, забота наша простая. Видел по телевизору, как Рязанов в гостях у Ельцина шуруп задницей почувствовал.