– И я так думаю. А он солгал мне, два раза…
– Это плохо.
– Еще скажите, товарищ Пургин… Правда, родина для нас дороже всего? Выше всего?
– Правда, Ольга Павловна.
Зарина больше не робела перед начальником. Голос ее звучал твердо.
– Наша работа секретная. Я читала инструкции, подписку давала. Лекции майора о бдительности помню. Все, что я сейчас скажу, может быть ошибкой, даже поклепом, а может быть и правдой. Я заметила некоторые странности за работником нашей группы. Фамилия его – вы верно уже догадались – Нежин. Да, Нежин! – с горькой решимостью повторила она. – Первый случай… – Тут Зарина на секунду остановилась. – Вы помните, он недавно опоздал на работу?
– Да.
– Он сказал, что опоздал из-за выпивки. Но это неправда! Накануне его не было дома. Я дружна с его сестрой Валей. Она мне сказала: «Мы думали, Вадим где-то в ресторане, а он вернулся совершенно трезвым и утром ушел вовремя. Думали, на работу. Но он воротился около одиннадцати, глотнул немного вина и уже тогда пошел на Пушкинскую». Где он был? Зачем обманул?
– Странно, – согласился Пургин.
– Второй случай. Он подарил мне как-то фарфоровую вазу. Прекрасную китайскую вазу. Сказал: «Недорого – всего 300 рублей». А я была как-то в ювелирторге и случайно узнала, что ваза стоит тысячу шестьсот. Еще обман. И зачем? И откуда у него столько денег? Ведь у него мать и сестра.
– Интересно!
– И еще одна вещь, которую я уж совсем не могу понять. – Тут Зарина запнулась. – Я это не буду рассказывать сама, лучше позовите Каткова. Он мне как комсоргу сообщил.
Ольга порывисто поднялась.
– Ольга Павловна, – задержал ее Пургин, – Вы поступили правильно. Свою группу надо оберегать. Если же человек лжет, к нему надо присматриваться.
После ухода Зариной Пургин задумался. Совершенно очевидно, что враг не мог действовать без помощи изнутри, и, конечно, вся спецгруппа, так же как и спецчасть, была теперь на подозрении. Поэтому Пургин, взяв блокнот, немедленно на свежую память записал слова Зариной.
До совещания у Язина оставалось еще 40 минут, и Пургин вызвал Каткова прямо из столовой. Катков, крепкий голубоглазый человек с открытым лицом, рассказал следующее:
– Я вот сперва был у Ольги Павловны, хотя вначале следовало бы вам доложить. Дело такое, что сам понять не могу, загадка чистейшей воды. Как-то в том месяце, помню, в субботу, часов в 10–11 вечера, я иду мимо «Дарьяла». Смотрю, наш Нежин и еще один товарищ, – хорошо одет, представительный, – садятся в такси.