Изящно, одной рукой держа поднос, на котором стояли две тарелки, накрытые, запотевшими изнутри стеклянными крышками, она прошла вдоль стойки и остановилась напротив друзей.
– Ну, молодые люди, быстро признавайтесь, где будете устраиваться.
Пожалуй, впервые за вечер Антон улыбнулся так расковано. Окинув девушку быстрым, немного хулиганским взглядом обращаясь к приятелю, заметил:
– Как, оказывается много прекрасного в этом мире. А я даже и не замечал.
– Было тебе, когда, – хмыкнул Андрей, покосившись на слегка покрасневшую, молодую работницу общепита.
– Так мальчики, – не смотря на охватившее её смущение, парировала девушка, – дама я не легкомысленная…
Дурашливо изобразив кокетство, она пальчиками свободной руки прикоснулась к своим идеально уложенным волосам, якобы поправляя прическу.
– К тому же занятая, в смысле работой. Так что давайте без домагиваний: где будете сидеть, здесь или за столиком?
– Если не помешаем, то здесь.
– Не помешаете.
Сняв тарелки с подноса, она уточнила:
– Что-нибудь еще?
– Вообще-то мы заказали еще два салата,– подсказал Антон, убирая крышку со своей порции.
– Правда? – девушка достала из кармана передника блокнот, – Ах да, точно, два зимних. Извините.
– Извиняем, но по моему оливье.
Антон уже не улыбался, глядя на официантку, был серьезен, сосредоточен, будто внимательно, даже сосредоточено к чему-то прислушивался.
– Да, а что есть разница? Стоят, вообще-то одинаково.
Андрей заметил вдруг, что улыбка дается девушке с трудом. Виня в этом друга, толкнул того локтем в бок. Антон смягчился. Улыбнувшись девушке одними глазами, снисходительно согласился:
– Действительно, какая на фиг разница, несите, что под руку попадется.
– Хорошо, – девушка повернулась, чтобы уйти.
– Лена!
– Да?
– Все будет хорошо. Это тебе мой друг обещает. Правда, Андрей?
– Да, – машинально кивнул тот. – Если Антон сказал, то я обещаю. Можешь ничего не бояться.
Грустно улыбнувшись, принимая обещание друзей за попытку флирта, девушка кивнула и ушла.
Глава 8
– Чего ты к девчонке привязался, – проворчал Андрей, подцепляя ложечкой горчицу. – Чуть до слез не довел.
– Дурак ты, я твою личную жизнь устраиваю, а ты не ценишь. Не благодарный.
– Не надо мою личную жизнь устраивать, я сам как-нибудь.
– Сам! – передразнил Антон. – Сам ты еще тридцать лет будешь нюхаться, какая из твоих пассий менее блядлива. А такими девчонками как эта, разбрасываться нельзя. Дай горчицу. У Лены сейчас большие неприятности и ты ей поможешь.