Словами описав значенье мира.
Уповаю как прежде я на чудо, не помыслив худо.
Засыпаю, в облаках чудесных рифа.
Лозы вечности сплетут из снов бело покрывало, и судно
Направится к берегам покоя.
Стоя на корме, воззрю в подзорную трубу.
Слезы источая и на щеках потоки соли ощущая,
Как прежде жду, всего одну, путеводную звезду.
Что ярче солнц, нежней цветов и краше всех земных существ.
Разбудит нежным кротким поцелуем в щеку,
И отопрутся оковы земных и небесных министерств.
Вдвоем, соединенные Творцом, на небе и в миру
Нет подобным нам, столь любящим сердцам.
Но прежде, прикрыв веки, отправлюсь к праотцам.
Духовность превзойдет угрюмость судеб,
И не осудит подвизавшийся служенью
Честному, без раболепства, благодать в нем не убудет.
Душу грешную подвергнет омовенью,
Чрез покаянье долгое и бесстрастье кроткое,
Младенцу малому уподобляясь, отворит он очи.
Иным он взором ныне простирает мир, принимает должное,
Отвращая ложное, переступая впадины и буйны кручи.
Дитя в странствии вольном назовется стариком.
Покоем тленным земля призывает его тело ветхое.
Душа устремляется на Небеса, устало тлеет угольком.
Но Дух будит душу спящую и воскрешает тело бренное.
Где сердце скрывается ребром, там Он обитает.
Любовь вечностью подкрепляет и веру укрепляет.
И о спасенье и смертности напоминает, дитя блудное вразумляет.
Истомного печалью и неукоснительной враждой с самим собой.
В сновиденьях почту твой лик блаженный,
Небосвод воздвигну и нарисую сломанной рукой,
Будучи слепым, в душе запечатлею образ незабвенный.
Шепот голосов мне вторит правду, иль лесть под личиной лжи.
Свергнуть с благоверного пути спешат они.
Но молитвой станут унижены и оскорблены.
Наступит тишина, лишь доносится вдали звяканье ключа,
От узких райских врат, не отворятся, в безверии бессмысленно стуча.
От безысходного толчка, ничто не сокрушит засовы.
Лишь слово, всего одно и Апостол с радостью великой отворит.
Слово – зов прощенья, вне гнева и озлобленья, то стоны
Сокрушенности души, что покаянье с искренностью творит.
Покуда грешник не возопит, делами добрыми
Лестницу в Небо не соорудит.
И пусть деянья, будучи великанами, очами сияют скромными.
Ныне, присно и во веки веков, гордость всем вредит.
Всем существам, кои мыслью наделены и властью.
Суд сухие плевы истребит.
Что грелись под солнцем, не предрекая скорбного себе ненастья.