Полёт для него означал свободу. Свободу от самого себя. Будто крылья срывали с Сокола его человеческое естество, обнажая душу, прирождённую парить.
И он летал. Чаще ночами, когда выносить своё внутреннее «я» становилось уж совсем невозможным. Иногда он искал спасения в небе и днём. Но, к счастью, земные дела в большинстве случаев умело отвлекали его от лабиринтов мыслей.
Сокол
2000
Привычный тёмный подъезд, навек пропахший чем-то приторно-кислым, сбитые ступеньки, ведущие наверх. Лифтов Сокол не признавал. Ещё пролёт, и вот он уже на балконе. Хорошо всё-таки, что пару недель назад в подъезде установили домофон, тем самым резко сократив паломничество подростков, передвигающихся группами, как стайные зверьки. С ними делить балкон было очень уж непросто. Не вылетать же в самом деле у них на глазах? Слишком уж в этом случае велика вероятность стать причиной психологической травмы юношества или массового психоза.
Теперь же балкон был полностью в его распоряжении. Шаг, и вот он уже оставил далеко внизу улицу с горящими фонарями и кроны тополей.
Сокол
2000
Сокол курил на площадке общего балкона, всматриваясь в золото тополиной листвы. Он давно заметил, что тополя желтеют последними из городских деревьев, и весной так же совсем не спешат зеленеть. Какие же всё-таки терпеливые эти тополя! Стоят себе величественно, будто смена сезонов их совсем не касается.
Не докурив сигарету до конца, Сокол затушил её в пепельнице, кем-то любезно оставленной на балконе. Вообще-то он с таким же успехом мог курить и у себя в квартире, но предпочитал подниматься наверх, откуда так прекрасно видно небо. Сокол никогда не понимал, почему при покупке или съёме жилья многие стараются выбрать квартиры с окнами, выходящими во двор. Что хорошего смотреть на соседние стены? То ли дело обзор с другой стороны. Невозможно наглядеться! Жаль только, что из его квартиры этого не видно. Окна, конечно, во двор не выходят, но и первый этаж вид на бескрайнюю синеву не открывает. Как говорится, что было, то и арендовал. И тут не повезло…
Сокол поморщился от своих мыслей и закурил ещё одну сигарету. Пора бы уже завязывать с этой привычкой. Или хотя бы научиться докуривать сигареты до конца, а не топить в чужих пепельницах на половине. Хотя, если уж быть полностью честными, не он один на этом балконе вытравливал внутреннюю горечь никотином.