Я перестал чувствовать конечности, мышцы свело судорогой, и тело
выгнуло дугой на кровати. Теряя сознание, я проваливался в темноту,
и снова возвращался, чтобы через мгновение, раствориться в бездне
холодной бесконечности.
- В реанимацию его – послышался встревоженный голос, и я в
который раз провалился в черный омут.
Миллионы тончайших хитросплетений рушились, уплотнялись и
спекались в белом, холодном огне. Аморфная сущность, набирала силу,
странно преобразуясь, прокладывая новые каналы, строя связи и
уничтожая замкнутые области. Структура прессовалась, выплескивая на
поверхность измененные частицы. Частицы растекались по поверхности,
формируя проницаемую мембрану, сдерживающую нарастающее напряжение
в коконе. Волна, еще волна, синие разряды мельчайших молний покрыли
защитную оболочку, одновременно настраивая ее связь с окружающим и
запечатывая внешний контур.
- Еще разряд – откуда-то издали послышался тревожный голос
–эпинефрин вводите.
Я плавал в островке спокойствия, раскачиваясь на волнах
изменчивого окружающего. Ныряя в упругую лаву, выныривал в
хрустальном звоне искрящегося кислорода. Волей, стирая мешающий
воздух, перешагивал в кипящую твердь, сменяющихся образов
накатывающих волн. Устремившись вверх, мое обнаженное я, зависло в
бескрайней холодной пустоте, наблюдая за бесконечным числом,
кружащихся в упорядоченной спирали, галактик. Движение постепенно
тормозилось, сковывая мою сущность, нарастающей паникой где-то в
груди. Сознание начало туманиться, коверкая восприятие. Я вдруг
четко осознал, что мне не хватает воздуха. Последним моим желанием
было – вздохнуть. Все чем я являлся, все мое я, неистово хотело
только этого одного – просто вздохнуть. Чернота ласково накрывшая,
своим невесомым саваном, подернулась рябью ярких вспышек.
- Очнулся – голос мужчины был довольным и уставшим.
- Сколько? – задал он кому-то тревожащий его вопрос.
- Семь с половиной минут – ответила женщина, прямо мне в
ухо.
- Только бы, без осложнений - послышался вновь мужской
голос.
Открыл глаза я снова в знакомой палате. Зашевелившись, понял,
что все тело болит, словно его избивали долго и изощренно не одним
десятком стальных палок.
Стараясь не делать резких движений, я прислушался к своим
ощущениям. Хотелось спать, что можно было бы объяснить капельницей
стоявшей рядом. Кроме застывших мышц, вроде было все в порядке.
Закрыв глаза, я погрузился в странный лекарственный транс,
задержавший меня на грани провала в крепкий сон.