– Понятно. Ты извини, что я коснулся этой темы.
– Да, что ты, Ромка, в самом деле? Не стоит извинений.
Вновь повторили по мартини. Несколько минут молча наблюдают за неистовым танцем черноволосой незнакомки в красном платье, что Юрием однозначно была отнесена к категории любовниц. Романа охватывает возбуждение. До него не сразу доходит, что Юра что-то ему говорит.
– Прости, я не расслышал. Повтори, пожалуйста.
– Это всё здо́рово. Ты же не станешь отрицать, что тебе нравится наблюдать за подобными красавицами, и прочими длинноножками, типа Карины.
– Конечно. Ведь даже, когда она не танцует, то ведёт себя как профессиональная женщина.
– Это ты хорошо сказал. От души. Но, бойся! Не этого ищет твой мятущийся дух!
– Это ты тоже хорошо сказал. Скажи же, о великий пророк, чего всё-таки ищет мой мятущийся дух?
Юрий не обращает внимания на Ромкину иронию.
– То, что ты любуешься гармоничными формами – это нормально, – продолжает он, теребя бороду. – Знак формы! Ты наблюдаешь, как они поводят узкими бедрами в танце, как изломанно движется их острый локоток. Тебе особенно сладко в те редкие моменты, когда из-под короткой, в мелкую оборочку, юбки выскальзывает тёмный кружевной ободок чулок. Тебе хочется провести ладонью по этой ножке, погладить колено и исследовать рисунок кружев – это просто здо́рово.
– Красиво излагаешь, чертёнок!
– Спасибо. Так вот, а слыхал ли ты о таком понятии: «мой тип женщины»?
– Не томи. Говори прямо.
– Куда уж прямее, – с полоборота заводится Юрий. – То, что ты видишь – это, безусловно, сильнейшее раздражение зрительного нерва. Только вот за эндорфины отвечают и другие органы! И некоторые из них существенно сильнее.
– А в твою теорию не входят практические опыты с раздражением? Я готов пораздражаться.
– Кончай подкалывать. Я серьёзные вещи тебе говорю. Впрочем, опыт я тебе устрою. Но, попозже.
– Да что ты, Юра, в самом деле? Это я так, привношу в нашу дружескую беседу юмористический элемент. Продолжай!
– То-то! Любовь глазами и любовь, к примеру, объятиями – две совершенно разные вещи. Так же как любовь ушами или, допустим, носом. Для меня, к слову, именно запах женщины, порой играет решающую роль. Причем в почёте естественные, секреторные генетические ароматы, сравнимые с запахом ветра, прибоя, теплой земли или прибитой дождём пыли. Конечно, теперь редкая женщина не глушит их бытовой химией. Но естественный запах есть у каждой!