Потом ему щенка подарили – немецкую овчарку.
– Помощника выращу, – заявил Димон. – Следы брать, преступников обезвреживать.
– Кому-то надо, – согласился я, намекая на его физические возможности.
Бычок возил овчарёнка в собачий питомник, где его натаскивали служебным премудростям настоящие инструкторы.
Жучок был евреем по наружности и по крови. У него там, в семье что-то не заладилось, и в какой-то момент урождённый Сергей Фрицлер стал Серёнькой Жуковым. Учился он хорошо, как и положено потомку Моисея. Был худощав, сутул и так бледен лицом, что преподаватели нередко волновались:
– Жуков, с тобой всё в порядке? А то иди домой – уверен (а) то, что мы сейчас будем проходить, ты уже знаешь.
Раньше, до меня, они совсем никак не пересекались – появился я, и создалось наше трио. Они тянулись ко мне и ревновали друг к другу. Бычок сказал – конечно, по секрету – они даже подраться хотели, чтобы выяснить, кто будет со мной дружить. В первые недели знакомства не вылазили из нашей квартиры, провожали меня во дворец спорта и терпеливо ждали конца тренировки.
Потом Бычок увлёкся своим щенком, а когда он подрос, заявил: