Пройдя немного, мы оказались на небольшой смотровой площадке, огороженной перилами. Тут же стояла небольшая скамейка, на которой по утрам любят отдыхать старики, а днём семьи и парочки. Эрнст остановился у перилл и посмотрел на долину, простирающуюся внизу. Огни города сияли под нами, машины кружили по улицам, как светлячки, но их шум совсем не доносился сюда. Всё вокруг затихло, и мне было страшно нарушить это спокойствие.
А Эрнст всё смотрел и смотрел вниз, как будто выискивая для себя что-то в этом узоре огоньков. Осторожно встав рядом с ним, я посмотрела в его лицо и увидела странную тоску, смешанную с какой-то радостью. Словно в этой картине он видел что-то далёкое, но очень родное и приятное. Он не отрывал взгляд от долины и очень долго молчал, что это даже начало пугать меня. Но потом он вздохнул, впервые пошевелившись, и произнёс.
– Verweile doch… Du bist so schön…
– Что это значит?
– «Остановись, мгновенье, ты прекрасно…» – пояснил он. – Это из Гёте.
– Звучит красиво, – проговорила я, не зная, что ещё сказать к этому.
– Да, – кивнул он, улыбнувшись. – Да, красиво, – он облокотился на периллы и стал смотреть вдаль. – Знаешь, Санада-сан, за всё, что было со мной сегодня, я должен благодарить тебя.
– Меня? – я не ожидала это услышать.
– Да, – он продолжил, снова кивнув. – Когда мы с тобой говорили в четверг, ты сказала, что, может быть, стоит просто смотреть на людей проще. Не ждать подвоха и вражды, а пытаться понять их. До этого мне тоже говорили такие вещи, но мне говорили их, как указ, как обязанность, которую я обязан выполнять. А я ведь не обязан понимать всех и пытаться нравится всем. А тебе просто хотелось, чтобы я провёл фестиваль весело и интересно. Не пытался исправить своё отношение или делать глубокие выводы о своём поведении, а просто повеселился вместе со всеми. И мне на самом деле было очень весело.
– Ну, я рада, если тебе это помогло, – от его слов моё сердце стало стучать быстрее.
– Угу. Хотя весь этот шум с наградами – это не для меня. Я бы мог обойтись без этого. А теперь ближайшие пару недель мне проходу по школе не будет, – он снова стал бурчать, хотя совершенно беззлобно.
– Знаешь, – попыталась начать я, набрав воздуха. – Я тоже должна тебя поблагодарить…
– За что? – не понял он, повернув голову ко мне.