Пилот приземлился в проходе между горой и грудой камней, «пропахав» склон огромного сугроба. Его протащило несколько метров по камням, но, похоже, костюм не повредило. Преодолевая боль, Мигель включил электрический подогрев, который был рассчитан на семь дней. Если за это время его не найдут, то есть все шансы замёрзнуть… А пока надо набираться сил и хотя бы полчаса поспать…
Пилот проспал несколько часов и проснулся от утреннего пения птиц. Поняв, что сон так и не вернул ему силы, он попробовал пошевелиться, но тело, нуждаясь в покое, не хотело слушаться; оно, искорёженное, ужасно ныло, казалось, что все кости сломаны. Но глубоко внутри блеснула искра, затем, ненадолго исчезнув, вновь появилась и стала разгораться внутри, сея проблеск надежды.
Под действием этой искры вдруг появилось какое-то необъяснимое спокойствие, которое хоть и тлело, но не хотело гаснуть, несмотря на безнадёжное изумление Мигеля. Спокойствие медленно разрасталось…
Пилота постигло уверенное Знание, что чем бы ни было это внутреннее золотисто-розовое сияние, которое сопровождало спокойствие, оно вылечит всё.
Вдруг внутри кто-то язвительно проговорил: «А между прочим, здесь есть дикие животные, и сейчас самое голодное время для них». Мигель отчётливо ощутил, что неподалёку замер старый медведь и пристально смотрит на него. «У Миши при виде тебя потекли слюнки», – так же язвительно добавил знакомый голос. Медведь стал медленно приближаться. Мигель, преодолевая резкую боль, попытался нащупать пистолет… и потерял сознание.
У Мигеля, находившегося в бессознательном состоянии, перед глазами постоянно повторялся один и тот же сюжет…
…Дорога круто рванула вниз, а машина, не сбавляя скорости, неслась по окружённому густым лесом склону – водитель наслаждался «экстримом». Остроты ощущениям добавляло предвкушение встречи с блюстителями порядка. У Мигеля были «железобетонные» документы: «Такие уж у меня тараканы в голове», – говаривал он в кругу друзей.
…Он ехал на космодром, чтобы следующий месяц посвятить подготовке к космическому полёту.
Настроение у него в целом было препаршивым, потому что он чуть не поссорился с женой из-за отпуска. Жена хотела путешествовать: Аргентину ей подавай или, на худой конец, Бразилию, а он уже был по горло сыт не только чужими странами, но и некоторыми планетами. Хорошо хоть благоверная не просилась куда-нибудь на Марс или Юпитер, который в увлекавшей её астрологии символизировал большое счастье. Конечно, счастье на Юпитере жена вряд ли бы нашла, но виноватым в этом оказался бы точно Мигель. Пилот давно понял, что для женщин бальзаковского возраста в современном мире слова «муж» и «виноват» стали синонимами.