– А волосы? – Скептически заметила Софья, – такого парика у нас точно нет.
Сима упорно пыталась запихнуть непослушную шевелюру под кепку и наконец ей это удалось.
– Ну нет, – покачала головой Софья, – шея выдает, слишком открыта! Снимайте уже все. Отнесу. Не то режиссер разгневается, что долго.
– Подождите! Сейчас все будет хорошо! – Сима схватила со стола большие портновские ножницы. “Шанс! Шанс! Шанс!” – Буквально заорал ее внутренний голос.
Софья даже не успела ахнуть, как на пол одна за другой полетели пряди шикарных волос.
– Боже праведный, – с трудом вымолвила ошарашенная костюмерша.
С тревогой и надеждой, ни капли не жалея о содеянном, улыбающаяся во весь рот Сима, предстала перед режиссером.
– Не плохо, очень даже не плохо! – Обрадовался тот, – говоришь хорошо! А пройдись ка еще по сцене!
Сима уверенно продефилировала от одной кулисы до другой развязанной мальчишеской походкой.
– Хороший паренек! Беру! Как говоришь тебя зовут?
Сима на секунду замешкалась, после чего выкрикнула:
– Симка! Симка Ше…Шелест! – Она беззастенчиво позаимствовала фамилию Матрены.
– Это Серафим что ли? – Улыбнулся режиссер.
– Именно так!
– Не слушайте вы ее! – Вмешалась Азарова, – девица это, Антон Макарович!
– Правда? – Режиссер раскрыл рот от удивления, – вы правда, – он кашлянул, – барышня?
Сима согласно кивнула:
– Но ведь вы сказали, что я подхожу?
Режиссер задумался.
– И подходите! – Он с вызовом посмотрел на Азарову. – А некоторым стоит еще поучиться, чтобы мне указывать! – Выйдете сегодня вечером! – Приказал он к Симе.
– Уже сегодня? Так сразу? – Она опешила от неожиданности.
– А вы что думали, моя дорогая? – Марш слова учить!
* * *
– Меня утвердили! Меня утвердили! – Повторяла она, не веря своему счастью.
Теперь оставалось решить вопрос – где же переночевать?
Софья заявила, что взять ее к себе не имеет никакой возможности, но позволила тайно остаться в костюмерной на одну, или максимум, если понадобится, две ночи. Тут стоял внушительных размеров кожаный диван. Он был жесткий и, местами потертый, но это в сто раз лучше, чем, например, скамейка в парке под открытым небом. А там, глядишь, и Наташа вернется…
Конные прогулки действовали на Тао успокаивающе.
Сразу за городом начинались поля. Дойдя неспешным шагом до вершины холма, Тао, полюбовавшись роскошными видами с небольшой возвышенности, пустил коня в галоп, наслаждаясь этой относительной свободой и ощущением, хоть и обманчивым, что он может вот так ускакать далеко далеко от бесконечной опеки и контроля. Туда, где его не будут преследовать удивленные взгляды окружающих, от которых никуда тут не скрыться, из-за его экзотической внешности.